Дневник его возлюбленной. Ула Риф

старалась удивить нас своей изобретательностью. Тёплый вечер, не обещающий резкой смены настроения, похоже, не раскрывал доселе свои истинные возможности. Как только мы ступили на мост, окружающая панорама спокойного летнего вечера изменила цветовую палитру и освещение. Небо прорезали неровные чёрные полосы, отталкивающие солнце от земной поверхности.

      Мы двигались к центру моста. Ветер трепал мои волосы. Ян взял меня за руку, но не напрашиваясь на прикосновение, а с позиции сильного предлагая мне защиту в момент, когда природа решила сыграть с нами новую шутку. Солнце выглянуло из мрачного своего убежища и, растопырив лучи, пыталось дотянуться до воды, но вдруг ослабило попытку и снова было стёрто с небосклона.

      Стараясь держаться подальше от ограждения, мы дошли до середины реки. Место аварии я помнила приблизительно, так как никаких свидетельств ужасной катастрофы не было видно.

      Я остановилась и посмотрела на начинающий предъявлять грозовые претензии небосклон.

      – Кажется, всё произошло именно здесь. Вы не помните?

      – По-моему, да. Это имеет значение?

      – Не знаю, просто, меня немного удивляет скорость проведения восстановительных работ. Как можно успеть так быстро починить ограждение и достать обломки машины из реки?

      – Не мог же я допустить, чтобы Вы ездили по полуразрушенному по моей вине мосту.

      «По моей вине», – уточнила я шёпотом. И тут до меня дошёл смысл сказанных Яном слов. Я посмотрела на него подозрительно. – Вы хотите сказать, что это Вы, – я не могла подобрать слов, – что мост починили с Вашей помощью?

      – В некотором смысле, да. – Ян засмеялся. – На самом деле, я просто вызвал рабочих.

      – Рабочих или волшебников?

      – За хорошее вознаграждение рабочие могут стать почти что волшебниками.

      Я и верила и не верила. По внешнему виду ограждения невозможно было определить, в каком конкретно месте проводились сварочные работы. Я подошла к ограде и провела рукой по её гладкой блестящей поверхности. В одном месте мои пальцы нащупали шероховатость. Я присмотрелась внимательнее и разглядела, наконец-то, тоненькой ниточкой пролёгшее соединение новой и старой решётки. Странно, но я почувствовала облегчение, когда чудо, пожав плечами, отъединилось от моста и улетело, не претендуя более на своё участие в восстановительных работах.

      – А знаешь, – Ян дотронулся до моей руки, – давай перейдём на ты?

      – Давай.

      Вырвавшаяся из знойного дневного заточения молния разрезала небо пополам. На какую-то долю секунды мы оказались по разные стороны светового разлома. Раздался оглушительный раскат грома. Ян быстрее меня оценил ситуацию: мы стояли над рекой, опираясь на металлическую конструкцию ограды, – из всего этого следовало, что разумно было бы спасаться бегством. Ян схватил меня за руку, и мы побежали к машине. Только мы закрыли двери, и Ян поднял крышу своего кабриолета, как выжидающий, благосклонно настроенный к нам дождь, что есть сил, забарабанил по изумрудной крыше нашего укрытия.

      – Двигаемся