Имам Шамиль. Книга третья. М. И. Ибрагимова

к Чоху не спеша, расширяя тропы и дороги, особенно ведущие к чохскому укреплению. Когда Шамиль, достигнув Чохского вилаета, остановился на поле Хутиб, к нему прискакали связные от Мусы и Инкау и доложили: один из жителей Чоха, побывавший в Кази-Кумухе, узнал, что Аргут должен прийти в Чох.

      – Мы знаем об этом, поскольку имели с ним столкновения и убедились, что он следует по пятам, – сказал имам. Затем спросил: – Все ли у вас готово для встречи с ним?

      – Некоторые работы нами сделаны, – ответил посыльный.

      Шамиль немедленно снялся с места. Подойдя к чохской крепости, он разделил своё войско на две части. Одну направил на позицию к горе Сугур, другую – к Али-Мамед. Между двумя этими горами и была расположена Чохская крепость. День и ночь работали воины имама, возводя земляные сооружения и завалы на подступах к этим горам и к крепости. Шамиль неустанно наблюдал за работой.

      Когда появился авангард Аргутинского, Шамиль, расставив своих людей на позициях, пошёл с отрядом навстречу. Русские остановились, заняли одну из придорожных высот и стали ждать подхода огневых сил. Тогда Шамиль вернулся к своим позициям, поскольку не было смысла посылать людей к малодоступному узкому проходу, над которым засел противник и встречал сильным ружейным огнём пытавшихся приблизиться.

      Соединившись с авангардом, Аргутинский стал на некотором расстоянии на холме, начал окапываться и строить гнёзда для пушек. На третий день его артиллерия открыла огонь по крепости во фронт. Пехота и кавалерия ударили во фланговые позиции гор Али-Мамед и Сугур. Штурм обеих гор удался, мюриды на второй день были выбиты и отступили к Чоху. Аргутинский установил орудия на вершинах обеих гор и с двух сторон вёл огонь артиллерии на крепость.

      Урон, наносимый осаждённым, был настолько сильным, что мюриды вынуждены были прятаться в пещерах, не отвечая на огонь противника. Башни, возвышавшиеся над стенами крепости, были разрушены. С каждым днём все больше и больше становилось трещин на мощных крепостных стенах, и с каждым днём становились они ниже. В одну из ночей Муса вместе со своим гарнизоном покинул крепость через потайные ходы и пришёл в Чох. Когда Инкау доложил имаму о том, что Муса явился, оставив крепость, Шамиль велел собрать всех наибов, вышел с ними к Мусе, который стоял на сельской площади со своими воинами, и, показав рукой в их сторону, сказал:

      – Посмотрите на этих вояк. Они пришли с опущеными рогами. В них ослабла храбрость. А может быть, их покинуло мужество?

      – Имам, может быть, мы достойны войлочных нашивок, но, клянусь Аллахом, иного выхода не было. Мы уподобились полевым мышам в стогу, который подожгли, – попытался оправдаться Муса.

      Шамиль ответил:

      – Истинно гяуры день и ночь работают над усилением своей мощи. Они держатся за законы и приказы, издаваемые проклятым царём, зубами, руками и ногами. А вы – только мизинцем и большим пальцем держитесь за учение Пророка. Клянусь Аллахом, я не оставлю чалмы ни на одной голове, если