Истребление кумиров. Князья и воины. Любовь Сушко

и произнес:

      – Глух и слеп, что и требовалось доказать, он не спасет ни раба своего верного, ни сына его. Ну что же, держись, старик, на твою голову выпали страшные испытания. Посмотрим, что станешь ты говорить после жертвоприношения, как будешь оправдывать его.

      №№№№№

      В тот момент старик был в этой толпе. Он сразу все понял и бледный стал пробираться к жрецам, туда, где был его несчастный сын.

      – Ты мыслил себя богом – сыном, но тебе придется испить чашу бога – отца, – странно мелькнуло в его сознании.

      Он спотыкался, не чувствовал земли под ногами, его оттесняли в сторону те, для кого это было только любопытное зрелище, потому что оно не касалось их лично.

      – Ты должен отдать своего сына на растерзания варварам, чтобы они исполнили свои дикие обычаи, от этой жертвы никому не станет легче – все напрасно. Они так жалки, злобны и жадны, они в дикости и алчности своей так жаждут невинной крови, что ни за что не отступятся.

      Он вспомнил надменное и самодовольное лицо молодого князя Владимира, и понял, что просить его о чем-то бесполезно, замаливая собственные грехи, он не остановится ни перед чем. Каким же жалким и беспомощным ощущал себя в тот миг старик.

      Когда он вошел в свое жилье Иоанн был уже дома. Они отпустили его. Он взглянул в лицо отца и отвернулся.

      – Мне с детства не везло во всех играх, – тихо произнес он, – бежать бесполезно, нас не выпустят из города, мы не уйдем далеко. Но мне так не хочется умирать в диких игрищах этих варваров, – вдруг произнес он с таким отчаянием, что сердце старика готово было разорваться на части, он держался из последних сил. В голосе сына слышался упрек. За то. что тот обрек его на эту жизнь, и на такую смерть. И на это ему нечего было ответить.

      – Такова воля бога, – только и говорил он, не веря собственным словам, но нужно было хоть что-то сказать.

      – Но зачем это ему нужно, чем ты так прогневал его? – не мог успокоиться он. – Неужели я пришел в этот мир только затем, чтобы волосатый дикарь зарезал меня около черной деревяшки, где они совершают свои безумные танцы. Почему твой добрый и разумный бог не остановит их, если он все видит, если он справедлив?

      Он говорил и говорил. Но священник больше не мог слышать всего этого.

      ГЛАВА 5 РАСПРАВА

      Старик молился всю ночь своему богу, прося у него сил перенести все это. Он точно знал, что произойдет еще более страшное, чем обещано, и потому он хотел, чтобы рассвета не наступило вовсе. Он с трудом поднялся с колен, зная, что ворвутся княжеские слуги, и он должен будет стать не гневным свидетелем и обличителем, а жертвой. И он не сможет от них защитить собственного сына. Большего разочарования в его жизни не случится уже никогда. Но оставалось только надеяться на чудо. Воскресил же он Лазаря, но зачем воскрешать, если можно просто отвести руку палача.

      №№№№№

      Князь Владимир проснулся поздно. Он досадовал