Стрелецкий десятник. Николай Кондратьев

не похож. Кто же он?! А вдруг засада?.. Однако ж Кривой, скопинский воин, без опаски пошел… Да и что делать без помощи Гурьяна?.. Придется идти на закат впереди орды…»

      Подошел Аким, присел на корточки:

      – Не спишь, Юр Василич?

      – Не до сна, отец. Как мыслишь, поможет Гурьян?

      – Поможет! Верю!

      Юрша усомнился:

      – На кой ляд он станет помогать слугам царя? Да и над ним атаманы есть. Так что могут и напасть…

22

      Кривой вернулся далеко за полночь в сопровождении двух всадников: одного огромного, плечи – косая сажень, второго – маленького, юркого, на татарской низкорослой лошадке. Караульный сразу же разбудил Юршу – тот дремал сторожко. Лицо всадника рассмотреть ему не удалось – помешала ночная тьма, к тому ж оно все заросло черными волосами. Зато маленький старался вовсю, чтобы его рассмотрели как следует. Был он в чекмене, подпоясанном веревками. Мурмолка еле держалась на затылке, борода и усы коротко острижены. По виду ему уж за сорок, а по повадке двадцати не дашь. Он без умолку тараторил:

      – Здорово будешь, войска царского воевода! Меня звать-величать Нежданом, довожусь я сватом Гурьяну, мужику-буяну. А того прозывают Темным, ума – палата, да живет плоховато. По твоему делу наши людишки на Задонье пошли, пока ничего не нашли. А тебе сказано пятерях взять и с нами поезжать, да двух коней в запасе иметь. Остальные пусть тут спят-посыпают, жирок набирают…

      Юрше не понравился Неждан с его скороговоркой, он насмешливо спросил:

      – Кто же нам приказывать изволит, Неждан, Гурьяна сват?

      – Тык вить, не гневуйся, батюшка-воевода. Приказывать всегда охотников много. Хоть, сам знаешь, в другой раз приказать труднее, чем самому исполнить… Тык мне сказали, что ты мужик с умом, спорить не время, отбирай пяток и поехали. Вишь, зорька с зорькой встречается, с ночью прощается…

      Юрша, не дослушав болтовню Неждана, спросил:

      – Ты едешь, Микита? Возьми своего одного. А из моих поедут Аким и ты, десятник стрельцов московских Петро.

      Голос подал боярич Афанасий:

      – И я с тобой еду.

      – Шестым будешь. Старшим тут остается десятник стрельцов скопинских. А ты мне, Неждан, скажи: до вечера управимся?

      – Да ты что! К завтраку обернем…

      – Ладно. Так вот, десятник скопинский, – приказал Юрша, – если до вечера не вернемся, отходи, воеводе все доложишь. Сидеть тихо и скрытно…

      Отъезжающие съехались вместе, Неждан покрутился перед ними:

      – Ой, не понравятся нашим одежки ваши, вои царские! Воевода-десятник, прикажи своим поверх зипунишки натянуть.

      Юрша не успел ответить, Темный рыкнул на всю поляну:

      – Нишкни, Неждан. Пусть и те двое стрельцами обрядятся.

      …Отряд повел Темный сперва по лесу, потом под обрыв. По болоту крутили, кони по брюхо в черной воде. По сухим островам неслись вскачь. Всюду прыгали лягушки, пугая коней.

      Небо посерело, звезды заблестели ярче, потом начало наливаться синевой, звезды потускнели.