Стихотворения. Поэмы. Сергей Есенин

в рот и веселый свист.

      Прокатилась дурная слава,

      Что похабник я и скандалист.

      Ах! какая смешная потеря!

      Много в жизни смешных потерь.

      Стыдно мне, что я в Бога верил.

      Горько мне, что не верю теперь.

      Золотые далекие дали!

      Все сжигает житейская мреть.

      И похабничал я и скандалил

      Для того, чтобы ярче гореть.

      Дар поэта – ласкать и карябать,

      Роковая на нем печать.

      Розу белую с черною жабой

      Я хотел на земле повенчать.

      Пусть не сладились, пусть не сбылись

      Эти помыслы розовых дней.

      Но коль черти в душе гнездились —

      Значит, ангелы жили в ней.

      Вот за это веселие мути,

      Отправляясь с ней в край иной,

      Я хочу при последней минуте

      Попросить тех, кто будет со мной,—

      Чтоб за все за грехи мои тяжкие,

      За неверие в благодать

      Положили меня в русской рубашке

      Под иконами умирать.

      1923

      «Заметался пожар голубой…»

      Заметался пожар голубой,

      Позабылись родимые дали.

      В первый раз я запел про любовь,

      В первый раз отрекаюсь скандалить.

      Был я весь – как запущенный сад,

      Был на женщин и зелие падкий.

      Разонравилось пить и плясать

      И терять свою жизнь без оглядки.

      Мне бы только смотреть на тебя,

      Видеть глаз златокарий омут,

      И чтоб, прошлое не любя,

      Ты уйти не смогла к другому.

      Поступь нежная, легкий стан,

      Если б знала ты сердцем упорным,

      Как умеет любить хулиган,

      Как умеет он быть покорным.

      Я б навеки забыл кабаки

      И стихи бы писать забросил,

      Только б тонко касаться руки

      И волос твоих цветом в осень.

      Я б навеки пошел за тобой

      Хоть в свои, хоть в чужие дали…

      В первый раз я запел про любовь,

      В первый раз отрекаюсь скандалить.

      1923

      «Ты такая ж простая, как все…»

      Ты такая ж простая, как все,

      Как сто тысяч других в России.

      Знаешь ты одинокий рассвет,

      Знаешь холод осени синий.

      По-смешному я сердцем влип,

      Я по-глупому мысли занял.

      Твой иконный и строгий лик

      По часовням висел в рязанях.

      Я на эти иконы плевал,

      Чтил я грубость и крик в повесе,

      А теперь вдруг растут слова

      Самых нежных и кротких песен.

      Не хочу я лететь в зенит,

      Слишком многое телу надо.

      Что ж так имя твое звенит,

      Словно августовская прохлада?

      Я не нищий, ни жалок, ни мал

      И умею расслышать за пылом:

      С детства нравиться я понимал

      Кобелям да степным кобылам.

      Потому и себя не сберег

      Для тебя, для нее и для этой.

      Невеселого счастья залог —

      Сумасшедшее сердце поэта.

      Потому