Радикальное принятие. Как исцелить психологическую травму и посмотреть на свою жизнь взглядом Будды. Тара Брах

которое мы испытываем в отношении преступлений, или отчаяние из-за ухудшения экологии подвигает нас с полным на то основанием что-то предпринимать. Когда мы видим, как наше собственное поведение или поступки других людей становятся причиной страдания, мы естественным образом хотим это изменить. Такая реакция заставляет нас искать разнообразные духовные и исцеляющие практики, выбирать политические партии, решать, с кем проводить время, за какие браться проекты и как растить детей. Но все же есть разница между решениями и действиями, в основе которых лежит радикальное принятие, и теми, которые являются следствием нашего цепляния за конкретные перспективы и страха определенных последствий.

      Означает ли радикальное принятие, что мы не реагируем на страдания этого мира?

      В случае радикального принятия наши переживания в настоящий момент времени становятся первым шагом для дальнейших разумных поступков. Перед тем как действовать или реагировать, мы позволяем себе ощутить и принять сожаление о том, насколько загрязненной стала наша планета; принять наш гнев об уничтожении дикой природы; стыд за то, как с нами жестоко обращались; страх, что о нас могут подумать другие; чувство вины за собственную бесчувственность. Не важно, о чем идет речь, наш личный непосредственный опыт – это основная сфера применения радикального принятия. Именно в этом пространстве мы развиваем подлинную бдительность и доброту, которые лежат в основе каждого эффективного действия.

      Наиболее почитаемые общественные деятели в работе также руководствуются принципами радикального принятия. Ганди в Индии, Аун Сан Су Чжи в Мьянме, Нельсон Мандела в Африке – все они прошли через тюремное заключение и столкнулись с бесправием, одиночеством и трудностями. Они ясно осознали, что гнев в качестве ответной реакции лишь приумножит страдания, и всегда помнили о своем намерении приносить пользу другим. Принимая свое страдание, а не отрицая его или реагируя на него, они обрели свободу и продолжили работать ради мира и справедливости без горечи или жалости к себе. Эти и многие другие люди – пример того, какой силой обладает радикальное принятие, если оно лежит в основе усилий по устранению страданий.

      Радикальное принятие не означает согласия с концепцией «самости».

      Иногда, когда я говорю с учениками-буддистами о принятии себя и любви к себе, они спрашивают, как это вписывается в буддийское учение об «анната», или отсутствии «я». Разве сама идея о принятии себя не утверждает ошибочное представление о существовании отдельного «я»? Как учил Будда, наше обычное восприятие себя – это умственная конструкция – представление о некой сущности, которая действует, становится жертвой, контролирует происходящее. Когда мы говорим: «Я принимаю себя таким, какой есть», это не значит, что мы принимаем историю о плохом или хорошем «я». Мы воспринимаем привычные желания и страхи, оценочные суждения и планы на будущее как часть потока жизни. На самом деле наше восприятие этого