Целинная рать. Александр Евгеньевич Никифоров

дембель стал на день, если спишь ты целый день, – тут же напомнили ему о юности «прошедшей в сапогах»

      Возле автобуса, показался майор. На расслабленных утренними вливаниями целинников, и на их, не рассчитавших свои запасы соседей, посыпались распоряжения,

      – Быстренько умываться, перекусить и строиться. И смотрите ни-ни, -

      понимая, что говорит неисполнимое, так для успокоения своей командирской совести. Сказал и пошел в сторону КПП.

      – Ни-ни! Во! Дает! И как язык поворачивается? Мы специально пятьсот километров промахали, через восемь постов ГАИ проехали, чтобы морду сполоснуть и похавать. Трезвому такое в голову не придет, разве, только нашему майору. Вернусь, фуражку ему на размер больше подарю, – стал возмущаться Витька.

      – А фуражка-то при чем? – удивился Сашка.

      – Чтоб башку не стягивала, мыслить не мешала. Я уже думал, что он нормальный мужик, но оказывается, показалось. Это же надо, умывание спутать с опохмелкой, это же ни в одни ворота не лезет. Еще парочку таких приказов, и я разворачиваюсь домой. И как они, с такими распоряжениями, урожай хотят собрать, ума не приложу,– пояснил Витька, – А вы чего, булками не шевелите? Ждете, когда за ворота загонят, и труба заговорит?

      – Какая труба?– не понял Василий.

      – От оркестра БАМ – БАМ. Заиграет и все, аты – баты, все солдаты, – объяснил Витька, до этого успевший после одних, еще пар раз у других «поинтересоваться состоянием времени»

      Устроились в тени огромной сосны, под которую, на предварительно постеленную куртку, вывалили содержимое всех четырех сумок.

      15

      – Последний нынешний денек, гуляем с Вами, мы друзья, – противно пропел Витька, добровольно возложив на себя обязанности разливающего.

      – А может чуть погодя?– у Сергея, от запаха водки и Витькиного пения, подкатила тошнота.

      – Когда потом, с дуба упал? За ворота заведут, до нитки ошмонают. Останешься голым, слюнями подавишься, слезами горькими захлебнешься. А в конце, саданет инфаркт, с инсультом и параличом? Когда тогда? – решительно выступил Витька, на защиту поправки здоровья, немедленного и бесповоротного.

      Через секунду после его речи, все жевали, закусывая в ожидании, когда тепло водки достигнет желудка.

      – Не понял, – еще через две секунду нарушил ожидание, Витька,– Вас для чего от семей оторвали? Чтоб жрать, и загорать на природе? Добивать надо все в темпе вальса, в срочном порядке, чтоб другим не досталось, ни капли, ни крошки.

      Команда «строиться» их, слишком занятых «добиваем запасов» с места не сдвинула.

      Только когда они увидели уже построенный к вхождению, в открытые зеленные ворота строй, они похватали свои сумки. На ходу дожевывая, присоединились к остальным.

      – …. Проходим отборочную комиссию,– услышали они окончание наставлений майора.

      – Они достали уже этими комиссиями. Всю ночь ехали. Только присели, опохмелились чуток. Бац! Опять отборочная комиссия. У семьи отобрали, от работы оторвали. Все, что есть с собой, скоро отберут. Беспредел полнейший.