Лев Троцкий и политика экономической изоляции. Ричард Б. Дэй

воровали у государства, а государственные служащие использовали государственный аппарат в качестве инструмента для ограбления народа. Узаконенное неравенство создавало ситуацию, когда каждый боролся за свое выживание в одиночку. Это, в свою очередь, размывало чувство общественной и классовой солидарности в «политически атомизированном обществе»⁴⁶ и способствовало сохранению власти бюрократического аппарата. В работе «Преданная революция» Троцкий высказался особенно резко: «Основой бюрократического командования является бедность общества предметами потребления с вытекающей отсюда борьбой всех против всех. Когда в магазине товаров достаточно, покупатели могут приходить, когда хотят. Когда товаров мало, покупатели вынуждены становиться в очередь. Когда очередь очень длинна, необходимо поставить полицейского для охраны порядка. Таков исходный пункт власти советской бюрократии. Она «знает», кому давать, а кто должен подождать»⁴⁷.

      В 1930-е годы, в условиях экономической депрессии, когда на политическом горизонте отчетливо проступила угроза фашизма и мировой войны, вполне можно было надеяться на мировую революцию, которую вызвали бы экономические трудности и политический гнет, существовавшие как в СССР, так и в ослабленных капиталистических странах. Однако каким бы ни было решающее событие, которое приведет в движение процесс социальных преобразований, Троцкий был убежден, что, в конечном итоге, достойное человеческое общество потребует демократического самоопределения. В экономическом отношении это означало бы замену тирании частного капитала и центрального планирования на некое сочетание плана и рынка. Троцкий, в частности, писал: «Только взаимодействием трех элементов: государственного планирования, рынка и советской демократии, может осуществляться правильное руководство хозяйством переходной эпохи»⁴⁸. В политическом отношении это означало бы возвращение достоинства гражданам страны и активное вовлечение их в политическую жизнь.

      В работе «Преданная революция» Троцкий писал, что общественные преобразования потребуют новых социальных ценностей, которые могут появиться только в результате «свободного столкновения идей»⁴⁹. Марксизм обещал «подчинить природу технике, а технику – плану»⁵⁰, однако практические рамки социального самоопределения требуют также и плюрализма политических партий для того, чтобы заменить унизительное государственное принуждение сверху «культурной дисциплиной» снизу⁵¹. Пробуждение личности «в сфере духовной культуры» в политическом отношении предполагает «критический взгляд, выработку своего мнения, воспитание личного достоинства»⁵².

      Троцкий считал, что история всегда обусловливает спектр возможностей развития любого общества. Знание того, в каком направлении мы движемся, будет зависеть от знания того, откуда мы идем. Однако даже в таком контексте исторического детерминизма постоянно приходится делать