Граф Монте-Веро. Георг Борн

мешков со скудным бедняцким имуществом, играли дети. В толпе особенно выделялся старик, очевидно, он был старшим. Преклонный возраст не удержал старика от попытки искать счастья в Новом свете, хотя, видно, он с грустью покидал родные берега. Старик едва сдерживал слезы, глядя на дочь, которая передавала матросам корабля свои последние пожитки. Молодые со страхом и надеждой поглядывали на корабль, которому доверяли свое будущее, своих жен, своих детей и который готовился везти их в страну, что должна была стать их новой родиной. О, если бы только сбылись их мечты!

      Грустную картину представляли эти бедные выходцы.

      Владелец «Германии» приблизился к переселенцам и стал прислушиваться к их разговору; язык, на котором они говорили, вызвал в его душе те отрадные воспоминания об отечестве, которые воскресают в нас, когда мы слышим дорогие звуки родной речи на чужой стороне.

      – Откуда вы, добрые люди, – обратился он к одной из групп, – и отчего покинули свое отечество?

      Мужчины и женщины с удивлением посмотрели на незнакомца, который в чужой стране обратился к ним на их родном языке.

      – Из Восточной Пруссии, милостивый государь, – отвечал один из крестьян. – Дела наши идут плохо, налоги возросли, а нужда велика. Поэтому мы собрали все свои пожитки и с женами и детьми переправляемся через океан.

      – Куда же вы отправляетесь?

      – В Южную Америку, милостивый государь, там нужны рабочие руки, а труды вознаграждаются землей.

      – А вы? – обратился Эбергард к другой группе.

      – Мы из Южной Германии, а вон те из Нассау. Ткацкое ремесло уже и хлеба-то черного не дает нам! О Боже! Все машины, все машины, сударь! Теперь мы отправляемся искать новую родину.

      – Сознаюсь, трудно покидать на старости лет землю, где провел всю жизнь, но нужда заставляет, – говорил старик, державший на руках худенького внука. – Последние свои сбережения мы потратили на переезд в Бразилию.

      – В Бразилию – о, несчастные! – невольно вырвалось у Эбергарда.

      – Что делать? Голод заставляет нас, сударь. Взгляните-ка вон на мою дочь и моих сыновей. Дальше терпеть было невозможно, нужда росла да росла.

      Капитан Мартин с грустью смотрел на старика, у которого слезы катились по впалым, бледным щекам.

      – А откуда вы? – спросил владелец «Германии», обращаясь к третьей группе немцев, стоявшей в стороне.

      – Из Богемии, благородный господин. Ремёсла у нас не приносят больше никакой выгоды; в Бразилии, говорят, лучше.

      – Несчастные! – не удержавшись, воскликнул Эбергард. – Вы плывете навстречу гибели и смерти. То, что вам наговорили об этой стране, – ложь: там царят рабство и нищета.

      – О, не говорите этого, милостивый государь, не отнимайте у нас последней надежды! – умоляла его молодая женщина, крепко прижимаясь к своему мужу.

      Владелец «Германии» видел нежную любовь молодой женщины, которая в нужде и несчастье искала опоры в своем муже, и эта картина тронула его. Улыбка умиления появилась на его губах, между тем как Мартин, закрыв лицо руками, отвернулся,