Лестница Бога. Обретение магии. Часть 3. Новый мир. Юрий Львович Киселев

мифический рай – он не помнил. Впрочем, не помнил он и самого слова «рай» – просто когда–то, устав от суматохи и тягот жизни, он захотел тишины и покоя, оказавшись в этом райском уголке неизвестного мира. Как он сюда попал – он тоже не помнил, да и стоило ли возвращение воспоминаний затраченных на подобную попытку усилий? Не помнил он многого – кто он, откуда, как его зовут и зачем он здесь. Когда–то он не был таким спокойным – он не помнил своей прошлой жизни, но знал, что так, как сейчас, было не всегда. Однако сейчас он существовал именно здесь и именно сейчас – неподвижно сидел, скрестив под собой ноги, на гостеприимном берегу и смотрел на ласковое, умиротворенное море. Он всегда мечтал просто сидеть на берегу и просто смотреть вдаль, наблюдая, как на берег с легким, едва слышным шипением накатываются пришедшие из–за горизонта невысокие морские волны. Быть может, именно в этом и есть смысл жизни? Найти, в конце концов, место, которое подарит тебе не богатство, не власть, а просто покой?

      Он ни о чем не думал, да и не хотел ни о чем думать. Он вообще ничего не хотел – у него и без того имелось все, что требовалось для обретения покоя. Когда–то он был обуреваем желаниями, и ему постоянно что–то было нужно – есть, спать, куда–то идти, что–то делать… Сейчас он наконец–то оказался избавлен от всей этой суеты – сам мир, в котором он находился, освободил его от примитивных животных потребностей. Кто такие животные – он тоже не помнил, хотя само слово казалось знакомым и будоражило что–то важное в закоулках его души, будило какие–то тревожные воспоминания, пытающиеся иногда прорваться сквозь пелену забвения. Они омрачали радость блаженного созерцания мира, и он пытался запрятать эти воспоминания на задворки своего сознания – его мятежные мысли каким–то образом отражались на состоянии мира, внося разлад в идеальную гармонию раскинувшегося перед ним райского уголка мироздания. Поэтому ничто не должно было нарушать его умиротворенного покоя. Ничто…

      Так проходили бесконечно длинные и столь же бесконечно прекрасные дни, чередующиеся не менее прекрасными ночами, когда спрятавшееся за горизонт солнце сменялось на потемневшем и усыпанном звездами небосклоне несколькими разноцветными яркими лунами, и засыпающий мир накрывали радужные ночные сумерки. Дни сливались в годы, годы – в века, а века – в вечность, но ничто не менялось в окружающем мире – лишь бескрайнее небо, спокойное море, песчаный пляж, прохладный ласковый ветерок, вечнозеленые пальмы и безграничный покой. Быть может, эта вселенная просто спала? Тогда это был самый прекрасный сон из всех, которые он видел, и он от всей души желал, чтобы этот сон продолжался вечность…

      ***

      Где–то в резиденции клана Камэни:

      – Тан Сил, в каком состоянии сейчас образец номер один?

      – Госпожа матриарх, как я и предполагал, ни один из медикаментозных препаратов не оказал на объект никакого воздействия – тело объекта просто не стало потреблять эти препараты. Даже будучи принудительно введенными в кровь, они в скором