Убийство в Звонигорске. Сергей Васильевич Ковальчук

жизнь, – ответил я не без гордости. – Люблю эти места и никакая заграница, Москва или Рублевка мне не нужны.

      – А что, есть возможность обосноваться на Рублевке? – с сомнением спросил Джафаров, недоверчиво мазнув оценивающим взглядом по моей одежде и стоявшему сзади «Ленд Роверу».

      – Ну да, – коротко ответил я, почти оскорбившись. Хотя мне много раз говорили, что бизнесмену моего уровня следует иметь более презентабельный вид, и ездить на чем-нибудь более подходящем. И с водителем, а в идеале, еще и в сопровождении охраны. – А когда, если не секрет, прибывают ваши родные? – осторожно поинтересовался я.

      – Тридцатого числа.

      – Просто подумал, – переминаясь с ноги на ногу, сказал я, – может, на праздниках как-то пообщаемся с семьями?

      – Давайте, – охотно согласился он, – с вашей красавицей-женой мы уже познакомились. Кстати, если вы тут живете всю жизнь, то наверняка знакомы с Геннадием Армавирским?

      – Знаком, – удивившись, подтвердил я. – А вы его тоже знаете? Но откуда?

      – Мы пересекались в Москве. И именно он предложил мне побывать в этих местах. А оказавшись тут летом, я в них влюбился и решил обязательно приехать сюда на Новогодние праздники. Кстати, – продолжал он, – этот молодой человек, его сын… э…

      – Федор, – подсказал я.

      – Да, Федор. Он ведь тоже сейчас здесь. Я видел его не далее, как сегодня. И с какой-то очаровательной женщиной, которая, правда будет постарше его.

      – Но откуда вы… – моему удивлению не было предела. – Откуда вы знаете Генкиного сына? Тоже пересекались в Москве?

      – Так точно, – на военный лад ответил мне мой визави. – А с какой целью интересуетесь?

      – Да так, – неопределенно пожал я плечами – кем же вы работаете?

      – Если не секрет? – усмехнулся Джафаров.

      – Так точно, – передразнил я его, шутя. Хотя, признаться, этот человек потихоньку стал выводить меня из себя. Не знаю, почему. Наверное, своей манерой общения. Он разговаривал со мной вроде как с равным и предельно вежливо, но, с другой стороны, с чувством некоего превосходства. Словно видел меня насквозь и знал все, что я скажу, наперед.

      – Скажем так, моя работа связана с изучением человеческой природы, – внимательно глядя на меня, серьезно ответил он.

      – Психолог или что-нибудь в этом роде?

      – Что-нибудь в этом роде, – усмехнулся Ариф Акифович, но дальше пояснять не стал.

      Я вспомнил, как о его профессии гадала моя жена, и несвойственное любопытство взыграло во мне с новой силой:

      – Я, с вашего разрешения, все же попытаюсь угадать род вашей деятельности.

      – Попробуйте, – разрешил Джафаров.

      – На мента… э… простите, работника полиции, даже высокопоставленного, вы не похожи. Слишком интеллигентные манеры и изысканный вкус, – стал вслух размышлять я. – Впрочем, как и на работника прокуратуры. Слишком уж, извиняюсь, толстые у них задницы. От долгого сидения на месте. И равнодушный взгляд, – добавил я. А вы – человек спортивный,