Хунну. Пепел Гилюса. Солбон Цыренжапович Шоймполов

ухаживая за ним, старались как можно дольше продлить его нечеловеческое существование.

      Проплакав некоторое время и помолчав, Мэй Ин, пристально посмотрев на Сюуньзана, вымолвила:

      –Я не хочу дальше жить в этом мире. Я не смогу жить, зная, что тебя превратили в человека-свинью. Я прошу тебя убить меня. Пронзи моё сердце мечом.

      Ошарашенный страшными словами Мэй Ин, Сюуньзан воскликнул:

      –Зачем умирать?! Мы убежим отсюда вместе! У меня есть мечи. Я убью их всех! Мы добежим до ворот, выйдем из города, потом я добуду лошадей, и на них мы уйдём в степи!

      – Ты не понимаешь, – с укоризной взглянув на Сюуньзана, ответила Мэй Ин. – Мы не сможем уйти из поместья. Увидев меня с тобой, Мэн Фэн догадается, что это я добыла тебе оружие, поймёт, что я – твоя сообщница, найдёт и живыми закопает моих родственников в землю.

      Ещё долгое время Сюуньзан пытался уговорить Мэй Ин бежать, но видя, что это бесполезно, медленно пошатываясь, прошёл к тайнику, вытащил мечи и, подойдя к Мэй Ин, одним коротким ударом меча пронзил её сердце. Уронив мёртвое тело на пол, сбросил с себя роскошный шёлковый халат с длинными широкими рукавами и, оставшись в штанах и в мягкой войлочной обуви, держа в руках мечи, стремительно подбежал к окованной железом дубовой двери. Когда из открывшейся двери, толпясь, повалили охранники вместе с тонко кричавшими евнухами, увидевшими через потайные окошки лежавшую на полу мёртвую Мэй Ин, Сюуньзан, чувствуя во всём теле необыкновенную силу и ловкость, испытывая ярость в душе, зарубив встретившихся на пути евнухов и охранников, вырвался в сад. Дальше побежал к расположенному посередине поместья самому большому дому, где, по рассказам Мэй Ин, проживал её господин Мэн Фэн. Чем ближе подбегал он к дому, мечтая застать там Мэн Фэна и убить, тем больше становилось врагов, и Сюуньзан был вынужден остановиться, жестоко сражаясь с всё прибывающими откуда-то ханьцами. Во время этой рубки некоторые ханьские воины, хорошо разглядев облитое кровью лицо Сюуньзана, подумав, что это Мэн Фэн, внезапно сошедший с ума зачем-то сражается с ними, в панике бросали мечи и убегали. На несмолкающий шум схватки из дома вышел Мэн Фэн и, сразу увидев и узнав Сюуньзана, свирепо рубившегося с его воинами, издав громкий крик, немедленно приказал, чтобы варвара любым способом взяли живым. Прикрывшись тремя рядами воинов, непрерывно повторяя приказ, он стал быстро приближаться к варвару. Сюуньзан, с головы до ног залитый своей и чужой кровью, получивший несколько кровоточаших ран в голову в грудь и бедро, показывая непревзойденное владение мечом, продолжал убивать стражников Мэн Фэна, роняя десятки их трупов на прогретую весенним солнцем тёплую ханьскую землю.

      Но у любой силы и выносливости бывает предел. Убив и ранив ещё нескольких человек, чувствуя, что начинает слабеть, до боли жалея, что не удалось убить Мэн Фэна, Сюуньзан прижался спиной к одиноко растущему в яблоневом саду толстому дубу.

      Схватился обеими руками за лезвие одного из