Осенний дом. Анастасия Сагран

три недели Кира уже прощалась с сыном.

      – Пиши каждый день, – морщась от подступающих слёз, просила Кэрри.

      Джина, тряхнув тёмными, рыжевато-каштановыми кудрями, приникла к брату, сжав в кулачках ворот его рубашки:

      – Пиши сразу нам всем, чтобы сберечь время. Мы будем читать вслух вечерами.

      – Я лучше книг пришлю, – улыбнулся Дэни.

      – Не шути! – Кэрри ощутимо тыкнула брата пальцем в плечо. – Пиши обязательно. В Ньоне так опасно. Вдруг ты попадёшь в неприятности, а мы даже знать не будем?

      Дэниел ничего не ответил, мягко улыбнулся, расцеловал сестёр и мать, и влез в экипаж отца. Для мальчика начиналась новая жизнь.

      24.5.34. – Двадцать четвёртый день пятого лунного периода тридцать четвёртого года эпохи Террора Сапфира.

      Дэниел смотрел в окно экипажа почти безотрывно. Внимательно смотрел, старался подметить как можно больше. Ньон. Огромное скопление чистокровных и полукровок, богатых и бедных, слабых и сильных перевёртышей, крылатых, фитов и людей. Отец не мешал разговорами. Хозяин четырёх театров, он неплохо знал, как важна для актёра наблюдательность, способность видеть детали и общую картину.

      – Всё-таки… постарайся быть предельно учтивым, – нарушил молчание отец. – Твой прадед вспыльчив. Но это даже ерунда, если он разозлиться. Лучше побойся обидеть герцогиню. Эта женщина слишком много сделала для нашего клана.

      – Хорошо. Но знаешь… слово "клан" ты произносишь как-то… с нагрузкой. Заметно.

      – Носить имя наследника Сапфира… это нагружает. Дополнительной ответственностью.

      – Я узнаю его, Сапфира? А главу клана? Слышал, большинство Сильверстоунов на одно лицо.

      – Ну, нет. Спутать можно только Сапфира и Джереми, и только в сумерках, спьяну, на расстоянии ближе, чем на вытянутую руку. Они синхронно забывают о стрижке и расчёсках, так что у обоих на голове нечто вроде "я только проснулся" или "зачем сушить волосы после ванны".

      – Джереми – это тот твой родной брат, который служит в космофлоте?

      – Да, но он приезжает во дворец всего пару раз в год.

      – Дворец уже близко?

      – Да.

      – Я обязательно всех перепутаю.

      – Тогда… посмеёмся.

      – Смейся над чем-нибудь другим! – с лёгким возмущением возразил Дэниел, но тут же взял себя в руки: – Назови мне какие-нибудь яркие, заметные черты каждого. И кто кем кому приходится.

      – Да это не важно. Трое из Си – члены принсипата, принцы империи, но им обычно ни до чего – хмыкнут и пройдут мимо. А вот главу клана знать важно. Ричард Сильвертон – в прошлом предводитель крылатых на всём Клервинде. У него строгий, серьёзный вид, и серые, слегка светящиеся, переливающиеся, будто жидкий металл, глаза. Злить его нельзя. Его жена – герцогиня Сильвертон, Оливия. Самая большая драгоценность дворца. Я повторяюсь? Но её, впрочем, не так-то просто задеть. Она идеальная женщина – понимающая и добрая. У них дочь, Мелисса, моя тётушка. Сводная, получается. Мать и дочь очень похожи, но дочь часто ведёт себя хуже избалованной принцессы крови,