Пионеры. Антон Аракелов

что это не земляне, а какие-то аборигены, а я сам попал в пятнадцатый век на какой-то дикий остров.

      – У них довольно сильно искаженное понятие о религии, – продолжил Саша. – И с чем это связано – непонятно.

      – А разве такое в теории возможно? Ведь, как мне известно, колонисты должны были согласовывать все свои действия с Землей, и я правда сомневаюсь, что им бы кто-то позволил такое сделать.

      – Я в курсе. Но если что-то действительно пошло не так, и нам необходимо выяснить, что именно не так.

      – Есть идеи? – Виктор выжидающе посмотрел на Сашу.

      – Пока нет, – честно сказал тот. – Но лучше пусть они нас считают божествами или чем-то вроде этого. Так у нас будет больше шансов тут выжить, чем, если мы будем представляться врагами народа.

      – Ну, тут я с тобой согласен… Интересно, а какая у них религия? – сказал Виктор громко.

      – Они верят в «Великое Существо», – внезапно заговорил незнакомый голос у них за спиной на русском языке с жестким английским акцентом.

      Парни синхронно вздрогнули и обернулись. Они увидели, что прикованный цепями мужчина сидит и смотрит на них.

      Первым отреагировал Саша, не растерявшись:

      – А Вы тут как оказались, уважаемый? И откуда Вы знаете наш язык?

      – Здесь я за убеждения, – грустно, с вымученной улыбкой молвил узник. – А язык ваш изучал в библиарии нашего города, когда был еще молод, но, надо сказать, мы всегда считали этот язык мертвым. По крайней мере, я никогда не слышал его на этой планете…

      – И давно Вы подслушиваете наш разговор? – перебил его Виктор.

      – Простите меня, пожалуйста. Вы разбудили меня буквально минуту назад, и я невольно стал свидетелем Вашего разговора. Но Вам не стоит меня бояться, я тут по схожей причине нахожусь.

      – А можно подробнее… За какие такие убеждения Вы тут оказались? – Саша приблизился к незнакомцу.

      – Меня зовут Уильям Пиргс, – узник вежливо представился. – И тут я за то, что критиковал быт и образ жизни местного населения. Дело в том, что все эти люди живут по такими принципам, какие в старых книгах очень аргументировано критикуются… И когда я в своих спорах со здешними мыслителями использовал пару подобных аргументов, то очутился тут, в тюрьме.

      – И долго ты тут находишься? – продолжал расспрос Саша, перейдя на «ты».

      – Уже почти три года…

      – Ничего себе! И сколько еще тебя собираются вот так держать?

      – Пока не отрекусь от своих убеждений…

      – Да, это в принципе понятно. Но ты так и не сказал, из-за каких именно убеждений угодил в тюрьму, – заметил Виктор.

      – Местное население не считает зазорным или не правильным однополые браки и браки с детьми, не достигшими пубертатного периода, – начал Уильям.

      – Ого! – воскликнул Саша.

      – Я так и знал, что у старика, который нас принимал, молоденькие девушки были кем-то типа наложниц, – хмыкнул Виктор.

      Уильям поспеши пояснить:

      – Тот старик, окруженный молодыми девицами, который проводил