Потеря. Иронический женский детектив. Антонина Александровна Романова

грабить.

      И Жанна уверенно пошла по длинному коридору своей большой квартиры. Поля, следуя за ней, удивилась количество дверей.

      «Если есть спальня, то в ней кто-то должен спать. Иначе это мёртвая спальня. Там, где нет живого дыхания и стены мертвеют».

      – Зачем столько спален?

      – Мы надеялись, что сын с семьёй будет чаще приезжать, тогда всем комнат хватит.

      – А, у нас так же. Когда все собираются, то…, – Поля замолчала, понимая глупость своего откровения.

      Кабинет Олега находился в конце коридора. Жанна открыла дверь ключом и первой вошла, а Полине оставалось только последовать за ней. Если бы Поля захотела снять фильм о роскошной жизни, то начало сюжета сняла бы именно в этой комнате. Дизайнер постарался: стиль интерьера больше походил на девятнадцатый век, но с необычными деталями. Особенно выделялся на фоне кожаных кресел и шикарных штор большой металлический сейф.

      – А у тебя и от сейфа ключи есть? Муж доверяет?

      – Нет, не доверяет, я их украла, пока он в больнице.

      – Зачем? – вырвалось у Полины. Она потрогала ладонью дубовый стол и мягкую кожу кресла.

      – Потом узнаешь. Он испугался, что я не так всё пойму, и тебя прислал меня успокаивать.

      – Жанна, я уйду, ничего смотреть не стану.

      – Станешь, он там завещание оставил, тебя тоже касается.

      Полина, ожидавшая увидеть набитый деньгами или золотом сейф, про завещание даже не подумала.

      – Меня? Издеваешься?

      – Недавно переписал, я уже его видела, завещание это.

      – Я в любом случае откажусь, не переживай.

      – Посмотрим на твою совесть.

      – Как это?

      Сейф открылся беззвучно, и Жанна вынула из него тонкую чёрную папку.

      – Вот, читай.

      – Не буду, даже не прикоснусь.

      – Тогда я тебе в двух словах перескажу. Мне и сыну, конечно, он завещает всё, кроме дома на Эгейском море. Хотя я в тот дом каждое лето езжу и живу не меньше месяца.

      – Жанна, во-первых, Олег жив и здоров, во-вторых мне ничего от него не нужно.

      – Он мне сегодня сказал, что ты пишешь стихи, вернее писала. Ему вдруг захотелось, чтобы ты писала стихи на берегу моря.

      Волна странной эйфории ненадолго окутала Поля, но быстро сошла на нет. Хотя в глубине души остался огонёк утешенного самолюбия.

      – Круто! Может не отказываться?

      – Полина, откажись, это же подло.

      – Не волнуйся, я пошутила. Конечно откажусь, чужое счастья не принесёт. Но ты же не можешь порвать или изменить завещание, пока он в полном здравии, но переубедить сможешь. Положи на место и забудь.

      – Я-то положу, но ты мне расписку напиши, что отказываешься от этого наследства.

      – Жан, ты глупости-то не говори. Я вообще не должна была видеть чужого завещания, тем более его читать. Мне что на саму себя писать, что я в чужой сейф залезла? Выйдет Олег из больницы, я с ним осторожно поговорю. Погоди, он сам просил, чтобы я сюда приехала?

      – Да. Сказал, после моей