Наследник. Андрей Виноградов

поделки не очень походим. Выстругивают из нас буратин, из них – пиноккио… Было бы чем, поднял бы тост за разнообразие. За кисть жизни, что пристыдит любого художника.

      Похоже, что родня обнаружившего себя в кабинете доктора индивидуума подгадывала расцветку пижамы под цвет глаз. Глаз и волос, хотя на висках они кажутся мне чересчур яркими. Полированный орех, а не волосы. С трудом верится, что за столько лет ни один волосок не поддался соблазну поседеть. Это так, навскидку: не такой уж я зоркий сокол, чтобы каждый волос по отдельности разглядеть. Однако готов об заклад биться, что старый перец волосы красит. Я обещаю себе: если выживу, то первым же делом тоже подкрашу седины. В моем случае они необыкновенно ранние. Как озимые. Если озимые могут быть необыкновенно ранними. Почем мне знать? Я не агроном.

      «Уже можешь записываться».

      «В агрономы?»

      «В парикмахерскую. Может, все-таки хватит ломать комедию?»

      «Неужели именно сегодня, любимая моя мамулечка, тебе больше нечем заняться?»

      «А я специально день высвободила».

      «Ты хоть понимаешь, что иногда – а сегодня именно такой день – от твоего постоянного вмешательства я чувствую себя «андроидом»? «Ар ту…». Или как там его? Это в “Звездных войнах”».

      «Ванечка, не хочу тебя обижать…»

      «Ну да, они умнее. Я в курсе».

      «Не о том речь. Торопишься. Их, друг мой, бессердечных, можно перепрограммировать. На худой конец, их, бессердечных и надоедливых, можно выключить. Ты же неиссякаем. Не одно, так другое».

      «Не понос, так золотуха. Я понял».

      «Ничего ты не понял».

      «Ты тоже думаешь, что он покрасил волосы?»

      «Удачно перевел тему, мои поздравления. Как тонко!»

* * *

      Мне не до обсуждения филиграни мысленных диалогов. Я раздумываю, не потеребить мне прямо с налету нервы хмыря в пижаме вопросом: где он берет краску и почему так небрежен с подбором колера? Вместо одного получится два вопроса. Потом настанет время предложить пришельцу:

      «Меняйте бренд, нагоняющий тоску незнакомец».

      И заключительным аккордом:

      «Не сочтите за труд сообщить, чем пользовались до нашей встречи, чтобы мне самому не вляпаться».

      Вот такой исполненный вежливости словесный этюд желаю я предложить незваному посетителю. Ведь это лучше, чем «ты, мужик, кто?» и «вали отсюда, мешаешь!» При всех непременных достоинствах упрощенного – назовем его так – похода: лаконичности, прямоты и ясности. Кто сказал, что обходительность лучше? Вопрос сложен, поэтому мой выбор нейтрален: промолчать. Удивительная благовоспитанность, но вполне объяснимая. Не хочу рисковать, доктор может не оценить изысканность моего юмора, как и породистость хамства. Или оценит, но побрезгует подыграть. У него свои представления о моем будущем. Совсем не такие, как у меня. При этом я на свой счет совершенно не заблуждаюсь, а вот он, зараза, шельмует. Но по задумке мне предстоит принять