Zомбоубежище. Лидия Григорьевна Ситникова

узнала, – всхлипывала Фира, – официальная версия – сердечный приступ, хозяева дело замяли, закрываться никому не хочется…

      Я прекрасно ее понимал. Успешные и уважаемые не ходят по борделям. Даже по таким, вход в которые замаскирован под дверь в кабинет стоматолога, а клиенты никогда не видят друг друга.

      «Полуночник» располагался в круглосуточном бизнес-центре, переполненном кабинетами частнопрактикующих врачей. Ничего удивительного, если часа этак в два ночи толстосуму вдруг срочно понадобится помощь зубника…

      – Для них специальный выход есть, – поясняла мне Фира современные тонкости древней профессии, – выводит через все здание в соседний квартал. И вот там его и… А я этим выходом тоже пользуюсь, девчонки брезгуют, хожу одна я…

      Фира стыдилась своей работы – это я прекрасно знал, но переубеждать ее не пытался. А на причуды богатеев мне было наплевать.

      Кое-как я успокоил ее, но внутри зародилось смутное беспокойство. И не зря.

      Следующий «красавчик» скончался через пару дней. Лихач-мотоциклист на байке без номеров. Изломанное тело опознала жена…

      Листая треклятый «Вестник», я представлял себе увядающе-подтянутую тетку, фальшиво заламывающую руки. Рядом на диване белой статуей застыла Фира. По глазам понял – снова «полуночник».

      Дальше – больше. Упавший в супермаркете паллет – череп «красавчика» лопнул кровавым арбузом.

      Хорошее вино в дорогом ресторане оказалось не слишком хорошим – очередного «полуночника» буквально вывернуло наизнанку в ресторанном сортире.

      Конечно, газетенка таких подробностей не сообщала, но мое воображение разыгрывалось не на шутку. Я перестал считать кредитки, списываемые за «Вестник», и сам выхватывал у девки-газетчицы свежие номера пасквиля. А по ночам мне снились холеные молодчики с расплющенными головами, украшавшие собой дочиста вылизанные золотые унитазы.

      Служба безопасности, конечно, стояла на ушах. Шутка ли – четверо «красавчиков» за неделю. И в каждом случае охрана руками разводит. Конечно, про «Полуночник» они вынюхали быстро, не лыком шиты. Всех девочек на допрос вызывали – убитые «красавчики» поочередно пользовали каждую, как выяснилось, и на этом дело застопорилось. Пару раз тиснули статейки о «серийном убийце», с неизменным призывом быть осторожнее.

      Я складывал из газет самолетики и пускал из окна. За нашу контору плотно взялось государство, шли большие перемены, и я нервничал. Большие перемены всегда задевают маленьких людей.

      Фире советовал бросить бордель, но сам понимал, что кривлю душой. В «Полуночнике» платили неплохо, а руководство не запрещало девочкам принимать подарки от клиентов. В конце концов, я забил – тем более что мои доходы превратились в начальственные «завтраки».

      Очередной «Вестник» я, как всегда, ухватил еще тепленьким. Типографская краска оставляла черно-ржавые следы на пальцах. А вместо неизменной «партнерки» с рекламой очередного «дольфона 115-S» во всю страницу сиял медный заголовок:

      «Вендиго: