Сквозь Инферно. За инфинумом забвения. Степан Витальевич Кирнос

нужное письмецо, каким–то чудом выслеженной неимоверной сетью разведки Ордена. Оно хранилось в комнате лидера всего этого политико-бандитского сброда.

      Азариэль подошёл к нужному месту. Он понимал, что если использует механизмы, то вызванный силой их взрыва обвал похоронит всю надежду добыть желанную добычу. Но и махать киркой в этом месте было нудно долго, и займёт не менее дня, так как эту порода была горная, не та земля, которую обрабатывают крестьяне.

      Но всё же Азариэль нашёл лопату с киркой, которые тут валялись в избытке. Складывалось впечатление, что он собрался копать горную породу, но это было не так. Юноша достал из сумки плотно закрытый фиал и откупорил его. Он опустошил зеленоватое содержимое наземь и отбросил флакон. Порода у ног парня зашипела и пошла паром, будто бурлящий бульон, обращаясь в кашу. Это была специальная смесь размягчающая породу, изготовленная профессорами Ордена и разбавленная магическими талантами чародеев, что сделали её ещё сильнее.

      Юноша взялся за лопату и будто плодородный чернозём стал отбрасывать шмотья породы. Дойдя до непроработанной породы, он вылил ещё один фиал и так пока последний кусок камней, размягчившись, не провалился уже в комнату.

      Весь этот нехитрый каскад действий занял не более пяти минут, после чего парень мысленно воздал хвалу своим наставникам и продолжил проникновение.

      Юноша аккуратно спустился в дыру и проник в помещение так называемого «Председателя Совета».

      Это было обычное пещерное помещение, предназначенное для комфортного жилья. Несмотря на все благородные цели этого бандитского движения, их лидер довольно прекрасно жил. Помещение было хорошо обработано киркой и отёсано, отчего стены были выкрашены в бежевый. Несколько прекрасно выполненных тумбочек и подставок, на которых стояли серебряные подсвечники. Прекрасный ковёр из Эльсвейра ложились под ноги, будто поглощая свей роскошью, хотя и был испорчен упавшей на него горной породой. Но так же комната была просто забита предметами роскоши. Несколько статуэток из бивня скайримкого мамонта украшали помещение, показывая достаток лидера. Искусно выполненная картина «Закат над Сенинелом» украшала стену. Да ещё покрытый узорами из золота комплект доспехов из Вейреста просто добивал своей роскошью. Это комната больше напоминала палаты крупного торговца, нежели лидера движения, сетующего на несправедливость.

      Но больше всего манила странная шкатулка. Она была сделана из дерева, которое местами прогнило и превратилось в труху. На ней были изображены странные символы. Это был не фалмерский, не даэдрический, не двемерский и даже не айледский. Эта символика не была схожа ни с одним алфавитом Тамриэля. Тут даже акавирские буквы не подходили.

      Юноша подошёл к этой шкатулке. Он взял её в руки и тут же почувствовал странное недомогание, будто простудился, а к горлу подошла едкая мокрота. Ощутив трухлявость этой шкатулки, он попытался её разбить и стал колотить об стену, но с каждым ударом от неё даже щепки не откалывалось.