Ее худший кошмар. Бренда Новак

оставаться здесь надолго?

      Сержант надеялся, что легкая болтовня немного успокоит Эвелин, но ошибся.

      – Ее работа не требовала серьезной подготовки. Лоррейн уговорила старшего надзирателя, чтобы тот ее взял. Лоррейн всегда этим отличалась: старалась приютить бродяг.

      Отъехав на правый край дороги, Амарок притормозил, пропуская машину, следовавшую в противоположном направлении.

      – Даниэль пропала со вчерашнего дня?

      – Не могу сказать, что она действительно пропала. Просто не вышла на работу. Лоррейн хотела выяснить, что с ней случилось. Вот все, что мне известно.

      – А как выглядела Даниэль?

      – Длинные темные волосы. Черные глаза. Молодая. Хорошенькая.

      Девушка, соответствовавшая этому описанию, на прошлых выходных заходила в «Лосиную голову» и выпивала там. Он ее запомнил, потому что она несколько раз пыталась завязать с ним знакомство.

      – А Лоррейн?

      – Короткие волосы, покрашенные в каштановый цвет.

      Амарок едва не выругался.

      – Она была средних лет?

      Эвелин поморщилась, но кивнула, Амарок уменьшил звук приемника.

      – Послушай…

      Увидев в глазах Эвелин боль, он понял, как жестоко она страдает.

      – Что?

      Он еще крепче сжал руль. Черт! Этого… этого дерьма, страшного мерзкого дерьма, такого чудовищного насилия он и надеялся избежать, когда пытался поднять жителей Хиллтопа на протесты против строительства в непосредственной близости от их жилищ и семей тюрьмы особого режима. И если бы не сладкоречивый мэр, Амарок никогда бы не отступил. И тогда ничего подобного не случилось бы. Он был абсолютно уверен. По крайней мере не здесь.

      Эвелин тоже не приехала бы сюда. Но и это было бы неплохо, как он сказал ей прошлой ночью. Тогда бы он не стал мечтать о женщине, которая, не задумываясь, бросила бы его, даже если бы у них возникли серьезные отношения.

      – Это не Даниэль. – Он старался говорить как можно мягче.

      Слезы катились по щекам Эвелин, но он видел, что она цеплялась за последнюю надежду и не предавалась горю до тех пор, пока они не доехали до его поста. Коротышка уже ждал их там. Открыв крышку багажника в своем внедорожнике, он расстегнул на пластиковом мешке замок.

      – Лоррейн, – прошептала Эвелин.

      Не поддержи ее Амарок, она бы точно упала на землю. Но она не разрыдалась, и ей не сделалось дурно.

      Она с бешеной злобой набросилась на машину, на телефонный столб рядом, на сугробы обледеневшего снега у обочины, на все, что было рядом. Когда Амарок схватил ее, боясь, что она поранится, Эвелин попыталась ударить и его же.

      – Где же другие ее останки?

      Костяшки пальцев на руках кровоточили, ноги страшно болели, но Эвелин наконец все-таки успокоилась. И пока сержант вез ее к ее машине, она оглядывалась в занесенные снегом здания, выстроившиеся вдоль Главной улицы, стараясь забыть только что пережитый кошмар.

      Из-за убийства у Амарока появилась куча дел, так что Джек Колл, державший на соседней улице небольшую авторемонтную мастерскую,