Пение под покровом ночи. Мнимая беспечность (сборник). Найо Марш

в порядке? – спросил он. – Не страдаете морской болезнью?

      – О нет, ничего такого. Просто почему-то хочется спать.

      – Полагаю, виной тому море. Говорят, будто оно оказывает подобное воздействие на некоторых людей. Вы видели, как тут недавно отчалил катер и на борт поднялся какой-то красивый темноволосый незнакомец?

      – Да, видела. Наверное, опоздал вчера на пароход, как думаете?

      – Понятия не имею. Вы идете на выпивку у Обина Дейла перед ленчем?

      – Нет.

      – А я думал, вы там будете. Вы с ним еще не познакомились? – Похоже, Тимоти не ожидал ответа на этот вопрос, просто подошел поближе и покосился на обложку книги, которую держала Джемайма.

      – «Елизаветинские стихи»? – произнес он. – Вижу, вы не презираете антологии. Ну и кто же ваш любимчик? Не считая Барда, разумеется?

      – Ну, наверное, все же Майкл Дрейтон. Ведь это он написал: «Поскольку помощи неоткуда ждать».

      – А я всякий раз за Барда. – Он взял книгу из ее рук, открыл наугад и начал цитировать:

      – «О да, о да, любая из девиц,

      Обманутая Купидоном злобным,

      Насмешником… не видящим ни лиц…» – прочел он вслух.

      – А ведь здорово сказано, верно? Насмешник злобный Купидон. Нет, стихи просто замечательные. А вы… хотя нет, – начал было Мэйкпис, но тут же осекся. – Сейчас я делаю то, что твердо зарекся не делать.

      – Что же именно? – поинтесовалась Джемайма, без особого впрочем любопытства.

      – Ну, уделять вам особое внимание.

      – Типично эдвардианское выражение.

      – Но от этого оно ведь не хуже!

      – Вам, наверное, уже пора на сборище у Дейла?

      – Наверное, – уныло согласился он. – Хотя я и не сторонник выпивки среди бела дня. И уж совсем не принадлежу к числу поклонников мистера Обина Дейла.

      – О…

      – Но, думаю, все же стоит познакомиться с человеком, который этим поклонником является.

      – Все так его ревнуют, – небрежным тоном заметила Джемайма.

      – Возможно, вы правы. Еще одна веская причина не любить этого типа. Величайшей ошибкой было бы считать ревность недостатком или даже виной. Напротив, ревность во многих случаях обостряет ощущения.

      – Что не помешало Отелло совершить роковую ошибку!

      – Но так оно и есть. Ведь то была его интерпретация увиденного, вот в чем состояла его ошибка. Он увидел, и вслед за этим ощущения его обострились до крайности.

      – Знаете, я не согласна.

      – Из чистого упрямства.

      – Нет, послушайте! – воскликнула Джемайма, впервые за все время проявив искреннюю заинтересованность к своему собеседнику.

      – Он видел, как Кассио проделывает какие-то мудреные венецианские манипуляции над рукой Дездемоны. Он видел это еще раз, испортив страничку в своих записях. Он с патологически обостренной наблюдательностью отмечал все знаки внимания, которые оказывает Кассио его жене.

      – Что ж, – философски заметила Джемайма, – если