Дневники обреченных. Алексей Шерстобитов

прежнее течение существования…

      Буслаев встал из-за стола, за которым просидел больше часа, глядя в одну точку, ей оказалась их свадебная фотография, к ней он и направился, пересекая кухню. Взяв в руки фотографическое изображение запечатленного момента их с супругой молодости, он нечаянно заметил спокойную уверенность поз, какую-то странную, для такого дня, самодостаточность, глаза не светились искрящимся восторгом от происходящего, поражала ненаигранность простых улыбок, говоривших, что так будет всегда. Наверное, так же он улыбался и сейчас, когда был вместе с Ниной один на один.

      Впервые в его разум закралось, какое-то самокритичное подозрение, пока не ясно очерченное в своей ядовитости, но сразу начавшее разрушать уверенность в спокойствии и надежности их отношений. Почему люди слабовольно впускают в себя эту змею, не убивая ее в самом начале, а приютив, начинают сразу вскармливать, холить, ухаживать и, о ужас! прислушиваться? Почему перестают замечать, принимая за добрый знак ее шипение, то хорошее и, еще недавно, родное, приятное, дорогое, почему очевидные моменты, всегда вызывавшие умиления, вдруг начинают раздражать беспричинно? Да все потому, что дарованная нам Богом свобода личности, воспринимается нами безответственно, мы не привыкли отвечать за каждый свой шаг, но оступившись, виним в этом кого угодно, только не себя.

      Кирилл не стал искать причину у себя, но перешел к попытке угадать рассуждения жены. Ужасно видеть, наблюдая со стороны, отчаянное беспокойство человека, при полном отсутствие каких-либо разумных причин. Подпавшие под действия не обоснованных подозрений, как и сомнений, которые, как неразлучные друзья, ходят вместе, даже не задумываются о пустоте и бессмысленности своих размышлений, как о мусоре, зато четко видят подобное у других. А между тем причина ни в чем ином, как в ущербности личности не умеющей сохранить, охватившие ее чувства, чем очень быстро пользуется враг рода человеческого, имеющего одно только желание – разрушить все дары Божии, замещая их своими подделками.

      По сути, любой дар нейтрален. Куда направит его человек, к чему применит, для чего приспособит – как использует, так и ответит пред Своим Создателем за данное ему взаймы. Страсть – грех в конечной степени, любовь – дар в степени бесконечности, но и он легко превращается любым из нас в кучу пепла, ибо один не ценит, второй не хранит, но оба пользуются, не считая нужным оберегать. Свое сберечь не можем, но хвалимся о чужом сохраненном, будто бы с нашей помощью оставшемся целым…

      Кирилл Самуилович разошелся не на шутку, горели не только уши, лицо, но и все нутро его: «Так невесты не выглядят в самый главный свой день! Что-то не так, что-то не так… А сейчас…, зачем ей худеть?! Что за бред? Чего ей не хватает? У меня ничего не спросила, ничего не сказала…, какие-то тайны…, от меня, от ее мужа тайны!» – Булаева несло безостановочно, ни одного слова в противовес обвинениям не посетило за этот