Золотой век князя Ярослава. Князья и воины. Любовь Сушко

баня, выл от ярости осиротевший банник, молча сжимал кулаки князь Мстислав, распоряжаясь о тризне для воинов своих. А бес решил, что это только начало его славных дел, то ли еще будет. Пока князь вышел сухим из воды, но у них осталось на все про все достаточно времени.

      ГЛАВА 10 ПОМИНАЛЬНЫЙ ПИР

      К утру от бани остались только столбы и груда пепла, ничего больше не осталось, кроме двух гробов – мертвые остаются мертвыми, князь, зная, что он тоже мог быть среди них, устроил пышный поминальный пир по невинно убиенным своим соратникам.

      Мстислав с грустью подумал о том, как нелепо не в бранях страшных, а вот так в обычном пожаре умирать. Но во всем была роковая предрешенность.

      Княгиня накануне грустного пира подумала о том, что все могло закончиться и хуже:

      – Что ты так на меня смотришь, – усмехнулся Мстислав

      – Ведь и ты мог быть мертвым, – тихо, словно боясь свой голос услышать, произнесла она.

      – Они могли оставаться живыми, если бы не я, – отвечал Мстислав, – ведь из-за меня все это.

      Он отвернулся, словно хотел скрыть отчаяние, таившееся в глазах.

      – Откуда тебе это ведомо? – спросила она, хотя и сама думала о том же самом.

      – Меня ведьма какая-то задержала, думал пустая болтовня только, запугать хочет. Но на прощание она сказала, что я ей еще благодарен буду за то, что мы с ней вот так задержались. Так и вышло, значит, ведала заранее, что стрястись должно.

      – Это случай, – Марии очень хотелось успокоить Мстислава, она видела, что чужое он берет на себя. И душа его мечется, будто птица в клетке от того, что по его вине погибли невинные.

      Наверное, у Ярослава, которому всегда везло, такого и быть не могло, почему так несправедливо устроен этот мир?

      – Неужели им мало Святополка Окаянного, зачем им еще ты понадобился? – спрашивала у кого-то неведомого княгиня.

      – Духи не слишком любят таких, как он, у них свои привязанности.

      Князь насмехался, хотел показать, что его это не задеваетТолько что прошел обряд погребения, никто не взглянул на князя косо, даже шепотом ничего ему не сказали, настолько они любили его и верили ему, но самому Мстиславу не стало от этого легче, он растерялся. Они слишком добры к нему. В этом есть какая-то необъяснимая странность.

      Когда все сели за столы и медовуху по чашам разлили, Мстислав долго молчал, а потом поднялся:

      – Давайте помянем тех, кто погиб вчера, – произнес, наконец, он, – после крушения ладьи на море выплыл я, – говорил князь, обращаясь не к сидевшим рядом, а к кому-то дальнему, может быть Перуну, – а если бы вчера не задержался перед баней, то там бы оказался. Не посылал я их туда, но погибли они из-за меня. Но что случилось, то случилось, в несчастье этом ничего не поменять, они уже на небесах с дедами нашими беседы ведут, а нам тут еще, на земле оставаться, да жить дальше, не всех в один срок прибирают туда.

      С этими словами повыше поднял он кубок, и все вслед за князем