Амулет Драгомысла. Владимир Калинин

ведь, должен же был, хоть кто-то, его увидеть в селе, например, продавец в магазине? – Так-то, оно так, лейтенант, только народ у нас своенравный, неразговорчивый, особенно с чужими, приезжими! Может, и видел кто, да, не скажут ничего! Просто, не захотят! Не приучены, в чужие дела влезать! Вот, вы, товарищ капитан, нам и должны помочь, в этом деле, как участковый!? – C этим позже, лейтенант! Сказала, как отрезала, Вера. – Сначала выезжаем в деревню Пикушка, к потерпевшему Селуянову, задать нужные вопросы!

      Капитан Храпов, между делом, рассказывал по дороге. – В Пикушке раньше жили вольнопоселенцы, отбывшие свой срок в лагерях, но потом, некоторые, так и остались, насовсем, не имея желания и возможности, ехать в родные места! Народ там разный, и тоже не простой, ранее, основная, головная боль, моя, была эта Пикушка! Не каждый день, так через день, бывать там приходилось, по служебным делам! – А ещё, какие деревни на вашем участке есть, Кузьма Парфёныч? Мише было интересно знать, ведь, где то, имеет же преступник приют, не под чистым небом же живёт! – Есть ещё одно село староверское, Кедровое называется, в предгорьях за шестьдесят вёрст отсюда! Большое было раньше село, а сейчас захирело, старики одни остались, в основном! И более, на сто вёрст вокруг, ни души, тайга! Да, ещё бригада лесорубов, из районного мебельного комбината, трудится в Волчьем урочище, и более никого! Их всех придётся навещать и проверять, подумал Миша.

      – А вот, и подворье Селуянова! Уведомил Храпов. – Подворачивай Семёныч! Миша сразу узнал девочку с фотографии, которая, в данный момент, прыгала через скакалку, во дворе. Шедший первым участковый поприветствовал её. – С добрым утром, Анфиса! А ты, смотрю уже при деле, с утра пораньше!? Дед Никита дома? Шестилетняя девчушка, по всем статьям, копировала бабушку. – Да, где же быть ему ещё, дядя Кузьма!? Отсыпается, с перепою! – Вот, так номер!? Сделал удивлённое лицо участковый. Ведь, вроде бы, не праздник? А мы к нему по делу!

      Хозяин, разбуженный, голосами во дворе, уже сидел на лавке, на которой только что почивал. Не бритый, и взлохмаченный, в одних, не чистых, шароварах. Увидев, вошедших представителей правопорядка, не смог сдержать улыбку, ожидая услышать хорошее известие. Капитан Храпов, громогласно, отметился за всех. – Мир тебе в хату, Никита Терентьевич! Дозволь войти? Хозяин, опомнился, вскочил, и засуетился. – Милости просим, Кузьма Парфёныч, и вы товарищи! Проходите, вот, к столу! На котором, был бедлам, он, ни мало не смущаясь этого, рукой, как лопатой, сгрёб грязную посуду на край стола, и ладонью размёл крошки. Вера, брезгливо, поморщилась, но к столу, всё же, села, нужно было записывать показания.

      – Нашли, как есть, мою пропажу! Раньше времени ликовал хозяин. – Ведь, я без него, как без ног! Участковый, демократично, охладил его. – Не спеши, Никита Терентьевич, у товарищей, из уголовного розыска, есть к тебе вопросы по другому поводу! Потерпевший и свидетель обиженно замолчал, и долго не мог взять в толк, чего хотят от него товарищи,