В погоне за кардиналом. Горькое молоко – 6. Владимир Козлов

со мной на второй этаж? – пригласил капитан Сергея.

      Они поднялись на второй этаж и прошли по коридору в просторный полупустой кабинет, где кроме трёхногой вешалки и письменного стола ничего не было. По запаху и внешнему виду было видно, что здесь только произвели косметический ремонт. За столом сидел подполковник.

      Сергей сразу его узнал, – это был бывший воспитатель Иван Иванович.

      – Иван Иванович, заместитель начальника колонии! – не узнав Сергея, представился он. – Временно исполняю обязанности начальника колонии, – добавил он.

      Он задержал свой взгляд на улыбающемся лице Беды.

      – Беда? – удивлённо протянул он, – так это с тобой начальник производства разговаривал?

      – Если я здесь, выходит со мной, – ответил Сергей.

      Иван Иванович долго тряс ему руку, а когда успокоился, спросил:

      – Так ты значит, фабрикантом стал?

      – Ну, это громко сказано. Заводик не большой имею, – скромно ответил Сергей.

      – Молодец, а мы с Петром Егоровичем тебя часто вспоминаем. Такие воспитанники, как ты не забываются. Как ты нас развёл на вишню, вся колония через год узнала. Хоть и с запозданием, но спасибо я тебе всё равно скажу. По два раза в году естественно твоя вишня не плодится, но урожай и я, и Пётр Егорович снимаем ежегодно богатый.

      – Это всего лишь хулиганистая шутка была Иван Иванович, – объяснил Беда, – но если моя шутка вылилась в хорошее вишнёвое варенье, то я только рад этому.

      – Ты знаешь Зорин, – обратился Иван Иванович к капитану, – этот Сергей Беда был моим подопечным много лет назад. Такого нам жару давал, что наказывать его было нельзя. Фантазёром эрудированным его Кум называл. А как иначе? – перевёл он взгляд на Сергея.

      – Я уже это понял, – с любопытством рассматривал капитан Беду.

      – А ты знаешь Сергей, что я наводил справки о тебе, когда ты покинул нашу колонию, – словно изучая, подполковник испытывающим взглядом смотрел на Беду. – Чудил ты там по полной программе. Думал, всё срезался парень на взрослой зоне, а когда перед твоей свободой я случайно вышел на кума. Фамилию его не помню.

      – Моисеев, – подсказал Вовка.

      – Да, он, – точно Моисеев, – вспомнил Иван Иванович, – он меня порадовал приятным известием. Сказал, что ты сидишь в изоляторе, и освобождаться будешь оттуда. Я его спрашиваю, что совсем плохой парень Беда стал? Так он мне ответил, что ты настоящий парень и вторично на зону не попадёшь, – родня не даст. В общих чертах он лестно отозвался о тебе. А как судьба сложилась у твоего друга Балашова? Вы ведь с ним вместе кажется, были в последнее время? – спросил Иван Иванович.

      – Юрка фермером заделался, у него семья. Живёт хорошо, – построил дом себе, рядом с родителями.

      – Как приятно слушать такие известия, – сказал подполковник. – Ну, показывай свои мебельные фотографии? А уж потом будем с тобой рядиться.

      Сергей вытащил фотографии и положил перед Иваном Ивановичем.

      – Хороши,