Комната грехов. Эрик Поладов

и заулыбался. Он обрадовался тому, что его тринадцатилетний внук смог разделать такую огромную тушу, даже не подозревая о том, какими тёмными делишками тут промышлял его внучок, пока их не было на ферме. В тот день Ленни уже имел веские основания для того, чтобы к нему обращались не по имени, а по прозвищу «Мясник», или как его прозвали газетчики – «Ленни Мясник».

      После каникул Мясник вернулся в город и продолжил работать в мафиозном баре. В первый же день ему было непривычно обслуживать столики и протирать автомобильные стёкла на парковке. Эти занятия казались ему до боли унылыми после того, чем он занимался на ферме. После того, как он пристрелил свинью, а затем разделал её, дедушка Назарио каждую неделю доверял ему кого-нибудь заколбасить. Ему под руку попадали индюки, кролики, петухи. Когда они связали овцу перед тем как резать, дедушка заметил, что лезвие ножа слишком тупое. Пока он ходил домой за нормальным ножом, не дожидаясь его, Леон успел достать из кармана свой перочинный ножичек и полоснуть им по шее овечку.

      Джианни попросил Леона отнести поднос с бутылкой рома и двумя стаканами к столику, где сидел Винченцо – брат Джианни. Их называли «Братья Моретти». Они с Джианни на пару заправляли делами в баре, а когда приходило время, отчитывались перед боссами. Винченцо был сильно похож на Джианни: густые чёрные кучерявые волосы, глаза орехового оттенка, кожа смуглого цвета, широкие плечи, обильная растительность на предплечьях, широкие густые брови. Они почти всё время держали в зубах сигару. А если они заканчивались, то братья Моретти курили простые сигареты, пока не прибудет новая партия контрабанды с Кубы. Напротив Винченцо сидел представитель колумбийского наркокартеля. Они о чём-то разговаривали. Леон опёр край подноса о стол, поставил бутылку по центру стола и рядом два стакана. Ленни успел вернуться к барной стойке перед тем, как Винченцо взял полную бутылку рома и разбил её о голову колумбийца, отправив его в тяжёлый нокдаун. Винченцо настолько был в ярости, что в момент удара брызги напитка со стеклянными осколками разлетелись на несколько метров. После этого Винченцо перевернул колумбийца на спину, опуская его на пол, взял за воротник пиджака и поволок его на кухню. Ленни, как и все остальные, знал, что такие, как колумбиец, оказавшись однажды на кухне, обратно уже не выходят. С кухни вообще мало кто возвращался. Среди персонала, те кто работал на кухне, попадали туда через служебный вход, а попадать внутрь через зал могли только Джианни, Винченцо и помощник повара, который разносил заказы вместо официанта. Поэтому никто не знал, что творилось там внутри. Никто даже не слышал ни единого звука, так как стальная дверь запиралась наглухо. Лишь когда открывалась дверь, и ассистент повара выводил каталку с блюдами, за те несколько секунд, что была открыта дверь, можно было расслышать звонкий шум от посуды.

      Прошло семь лет.

      Леону исполнилось двадцать. Он стал подражать Джианни и Винченцо, стараясь,