Комната грехов. Эрик Поладов

Что бы ты сделал, зная, что это произойдёт и в какой именно день?

      Долго не раздумывая, Бабник ответил:

      – Я бы отправился к командиру, приставил дуло этого автомата к его узкому лбу, а потом с большой радостью разрядил бы весь магазин. После этого я бы отправился поскорее домой, чтобы в последний раз увидеть свою семью и вспомнить, что такое нормальная жизнь. Мне бы не хотелось, чтобы последним, что мне запомнится, оказалась эта дыра в жопе мира.

      Фрэнк внимательно прислушался к тому, с какой интонацией Тони произносил эти слова. Сколько ненависти в них прозвучало.

      – Тони, а какой у тебя в жизни был самый дерзкий поступок?

      Прислонив голову к деревянному столбу и прикрыв лицо козырьком от кепки, Тони ответил:

      – Кажется, у меня их было два. Первый – кода я узнал, что регулярный секс с семнадцатилетней мексиканкой не прошёл без последствий, и она залетела от меня. Самое забавное то, что я был ещё и на два года младше неё. – Фрэнк лишь слегка усмехнулся. Приподняв козырёк и поправляя кепку, Тони продолжил – А второй – когда я на школьной спортплощадке убил парня. Я воткнул карандаш ему в горло раз двадцать. А у тебя?

      – В шестнадцать лет я перерезал горло своему отчиму кухонным ножом. Потом я взял тесак и разворотил ему весь череп. Через три года один урод в школе избил моего брата. Он попал в больницу с открытым переломом. Я взял гаечный ключ и отправился домой к этой мрази. У него в тот день был день рождения. Мой подарок был большим сюрпризом. Я поднялся на второй этаж и забил его ключом до смерти. От его головы почти ничего не осталось. Через пол минуты прибежал его папаша и набросился на меня. Он пытался выбросить меня со второго этажа. Я сперва сломал ему ногу ключом, а потом наклонился и вторым ударом добил в лицо. Затем нарисовался ещё один мужик. Ему я сломал четыре ребра. Потом пришли мусора и… Судья предложила мне провести два года в колонии, или шесть лет в армии. Так я и попал сюда. Уже почти два с половиной года с того дня, как я несу службу в этом «хуторе». За это время я успел убить семь кубинских солдат.

      Улыбнувшись, Бабник не воспринял слова Фрэнка в серьёз:

      – Да ты прикалываешься надо мной. С тех пор, как я приехал, что-то не произошло ни одного выстрела в нашу сторону.

      Фрэнк сохранял каменный вид, от которого Тони сам поменялся в лице. При виде такого хладнокровного лица, у самого стынет кровь в жилах.

      Фрэнк задал ему всего лишь один единственный вопрос, который назревал у него с первого дня на базе:

      – Ты бы хотел дёрнуть от сюда?

      – Нас поймают. Это ведь остров. С одной стороны, кубинцы, с другой бескрайний океан. Даже если ты сможешь свалить с базы, как ты собираешься попасть на материк?

      – У меня есть план. Но одному будет тяжело. Нужны двое.

      – И почему же?

      – Нужно взять машину и как-нибудь пересечь контрольно-пропускной пункт. Машины доверяют одним и тем же