Мой домовой. Михаил Сергеевич Гвоздев

на дедушку, который увлеченно что-то рассказывал, но увидев, что собирается сделать Дима, вдруг замолчал и пошел к нему.

      – Возвращайся, – успел услышать мальчик, шагая в черноту шифоньера.

      Вот он снова стоит в своей комнате. Голые ступни ощутили холод деревянного неприкрытого пола. Поэтому Дима быстро дошел до своей кровати и лег под одеяло. В голове что-то гудело, в висках пульсировало, мыслей не было. Он просто закрыл глаза и тут же потерял связь с реальностью.

      – Вставай, засоня, – весело проговорила рядом мама. Дима открыл глаза и поморщился от яркого солнечного света.

      Быстро и даже бешено вскочил и осмотрелся, чем неслабо напугал маму, она, словно гибкая лань, отпрыгнула в сторону, чтобы не быть сбитой сыном.

      – Ну прямо так спешить-то не обязательно, в школу еще не надо. Я только что сходила туда, там еще не все документы готовы. Поэтому пока отдыхай. Давай одевайся потихоньку и к столу проходи. Папа уже на работе. – Она попыталась улыбнуться, и ей это даже удалось. Просто внезапный прыжок сына несколько ее смутил и напугал. После чего она вышла в открытую дверь на кухню.

      Дима стоял возле кровати и переминался с ноги на ногу. Потом он взял одежду и медленно ее натянул.

      – Значит все же сон, – он негромко и облегченно хлопнул в ладоши. После чего тоже прошел на кухню, к умывальнику. Тот находился возле двери, что вела в сени. Посмотрел на большое, хоть и старое, мутное зеркало. – Все хорошо, – шепнул он себе и улыбнулся. – Затем живо умылся и прошел за стол. Быстро поел то, что приготовила мама. Потом спросил, не нужна ли ей помощь. Женщина ответила, что со всем справится сама, и посоветовала сыну пока подготовить учебники, тетрадки и другие школьные принадлежности и проверить школьную форму. Так что ничего другого не оставалось, как снова войти в комнату. Там он первым делом сел на кровать.

      Возле стола стоял школьный рюкзак. Мальчик придвину его к себе, открыл и порылся, проверяя содержимое. Вытащил несколько учебников, которые вряд ли могли пригодиться в новой школе, и положил их на стол. Потом поставил рюкзак на место. Встал и подошел к шифоньеру.

      – Так, вчера я повесил туда все, стоит ли проверять, – подумал он и постучал пальцами по двери. – Хотя интересно, куда это я там во сне заходил, нарочно и не придумаешь.

      В какой-то нерешительности он еще немного постоял, потом взялся за маленькую ручку на дверке и дернул ее на себя. Та не шелохнулась, а рука соскочила с ручки, так как мальчик взял ее с силой, явно не рассчитанной на какое-либо сопротивление, и ударила в грудь.

      – Вот это да, – проговорил удивленно он и снова схватил ручку и потянул ее более основательно. Снова не было никаких результатов, дверка даже не дернулась, словно была приклеена.

      – Мам, а ты не закрывала мой шифоньер? – громко спросил Дима и стал осматривать дверку. Чуть ниже ручки, за которую он пытался открыть ее, он заметил маленькое отверстие от замка. Впрочем, его и так было видно раньше, просто смотреть на него не было особой нужды, так как замок был открыт.

      – Нет,