Подарок судьбы. Барбара Картленд

на широкую ногу, как лорд, в фамильном особняке Окли на Беркли-сквер. И это несмотря на то, что он уже заложил и перезаложил все, что еще мог, а у него самого, как он сказал однажды Фредди, в карманах гулял ветер.

      Так он прожил около двух лет, все лучше и лучше сознавая, что рано или поздно ему придется где-то изыскивать средства к существованию и что, вероятно, единственный для него выход – это женитьба на богатой наследнице.

      Надо заметить, что мужчины из семейства Окли не раз прибегали к подобному выходу из затруднительных денежных ситуаций.

      Многие поколения виконтов Окли следовали велению разума, а не сердца и брали себе в жены девушек, приносивших им большие деньги или богатые земли в качестве приданого.

      Глядя на их портреты, украшавшие стены фамильного особняка, виконт с присущим ему веселым цинизмом размышлял, что богатство было единственным достоянием большинства невест, поскольку перед ним собралась обширная коллекция женщин либо просто невзрачных и бесцветных, либо вовсе безобразных.

      И нередко, отдыхая после кровавых сражений на горных склонах Португалии или в жаркой и пыльной Франции, он ловил себя на романтических мыслях, представляя себе свою будущую избранницу.

      Разумеется, он хорошо знал себе цену, и видел, какое впечатление производит его внешность на представительниц прекрасного пола, и, встречая нежные взгляды юных и не очень юных прелестниц, легко догадывался о том, как трепещут женские сердца при его приближении.

      И ему хотелось найти жену под стать себе самому. Вместе с ней он рассчитывал произвести на свет таких детей, которые в будущем заметно улучшили бы галерею фамильных портретов и более радовали глаз потомков, чем прежние виконтессы и виконты.

      Красавица Ниоба показалась ему благословенным ответом небес на его молитвы. Опираясь на свой обширный опыт в любовных делах, виконт видел, что его поцелуи приводят ее в экстаз и что в ее глазах появляется особый блеск, когда она глядит на него, а как раз это ему и было нужно.

      Направляясь в Суррей утром в понедельник, он не погонял лошадей, несмотря на свое нетерпеливое желание увидеть Ниобу. Лошади принадлежали не ему, а Фредди, и Вэлиант не мог забыть об этом ни на минуту.

      К тому же он уверял себя, что послеполуденное время – наиболее подходящее для того, чтобы явиться к Ниобе с визитом.

      На предыдущей неделе он был занят тем, что продумывал подробный план ее побега из родительского дома; и теперь во внутреннем кармане его превосходно сшитого, облегающего фигуру дорожного сюртука, счет за который, как и многие другие счета, был пока не оплачен, лежало особое разрешение архиепископа на их бракосочетание.

      “Сэр Элмер, возможно, будет раздосадован, – размышлял виконт, – но, раз уж мы обвенчаемся, он ничего не сможет поделать. К тому же у Ниобы есть собственные деньги, которых он никак не сможет ее лишить”.

      Одним словом, виконту казалось, что все