Ила. Эли Купер

стереться, будто меня никогда не было. Ничего. Только пустота. Только темнота.

      Стараясь глубоко не погружаться в негативные мысли, я пустилась в очередной бег. Мои ноги, будто не согласившись со мной, начали движение. Я снова побежала с невероятным ускорением своих ног. Во мне развилось интенсивное желание спасти свою жизнь. Вокруг меня, куда попадали выстрелы, стали растворятся деревья, камни и даже болота. Мне было трудно передвигаться по этой липкой жидко-густой массе и, одновременно оглядываясь то на небо, откуда стреляли охранники, то по сторонам на болотные деревья, метающие острыми ветками, которые тоже желали моей смерти.

      Я еще была жива. Я должна была бежать еще быстрее. Вдруг мне показалось, что один из выстрелов дерева задел меня. Казалось, он воткнулся мне в спину. Я ощутила боль. Но я продолжила бег. Вероятно, охранникам было отчетливо видно, как я мчусь с болтающимся колом на спине. Мои ноги, казалось, уже переплетались, и я должна была упасть в следующее мгновение. Но я продолжала бежать с неизменной скоростью. Я, наконец, осознала, что мое ранение лишь представилось мне. Каким-то нелогичным способом в меня еще не попали ни деревья, ни охранники.

      Впереди, между двумя большими камнями, стоявших посреди сгустка деревьев, я увидела туннель, ведущий вниз. Оживившись возможным спасением, я дала скачок силе и запрыгнула туда. Я побежала вдоль скалистых стен, как можно глубже в темноту. Снаружи еще слышались глухие звуки выстрелов, а затем наступила тишина. Кажется, я укрылась. У милтов не хватило энергии, чтобы пробить плотные скалы.

      Я присела на холодную мягкую почву, чтобы восстановить свое дыхание в нормальном темпе. Мои колени продолжали дрожать, будто я еще не остановилась. Я проявила сопротивление охранникам. Нельзя было оказывать сопротивление представителям закона. Это стало еще одним нарушением в моем списке. Перебор. Я дважды правонарушитель. Такое в истории светложителя никогда еще не случалось. Вероятно, белогеры соберут совет, чтобы поразмышлять над моим особенным наказанием. Но с другой точки зрения, охранники тоже нарушили закон, начав стрельбу против меня.

      Я не могу поверить, что я осталась живой. Охранники промахнулись? Это было невозможно! Я не могла поверить в это. Сидя в пещере, я ощущала, как мое тело нагревалось. Оно обжигалось, будто залитое кислотой, и со жгучей болью по коже, пробиравшейся к плоти, я, казалось, медленно растворялась. Ощупав себя, я поняла, что на мне нет даже ран. Охранники должны были в меня попасть. Это удивительно, что так не случилось.

      Отдышавшись, я стала размышлять над тем, почему меня хотели убить, а не взять живой. Ведь у меня был нэби, то есть – ценная правдивая информация, которая с точностью и корректно могла объяснить все мои действия. Даже если произошла смерть одного из лидеров белогера, нельзя уничтожать причастного, не узнав истину. Полная ликвидация меня – это не по правилам. В этой ситуации было что-то странное.

      Взглянув на свое украшение на руке,