Стой под дождём. Рассказы. Повесть. Пьеса. Алексей Галкин

майор, это лично моя инициатива, – в напряжённой тишине, стоя «смирно», еле прошептал я.

      Замерли все, предвкушая нечто не новогоднее…. Первым не выдержал полковник:

      – Что, обосрались все?! – он весь перегнулся от смеха, – все-е-е! А молодой – нет! Молодец, солдат! Осадец! Тебе объявляю благодарность от командования части. Командир доволен.

      – Служу Советскому Союзу!

      – А его, – глядя на меня, – как фамилия?…

      – Рядовой Стриж…

      – Лети, сынок, в отпуск! Десять суток! Заслужил.

      – Служу Советскому Союзу!

      Первое января.

      …Пишу я эти строчки уже вечером, первого января, потому что днём было продолжение Новогоднего праздника.

      Офицеры и прапорщики, скорее всего, рассказали своим подчинённым о прошедшем празднике в восторженных интонациях. Почему я так думаю? Всё просто: на концерт пришли и офицерские жёны, и молодые мамаши с грудными детьми, и бабушки-мамы своих сыновей. Многим солдатам не хватило мест в зале, и они простояли все полтора часа.

      В клубе были: кружок бальных танцев, музыкальные классы, кружок художественного слова, а также хор русской песни. Всем занималась жена начальника клуба Ирина Васильевна Соболь. Из каждого кружка было отобрано по два-три номера. Также, две песни пел Олег, он начинал весь концерт песней «Я люблю тебя, жизнь», а в середине пел ещё в номере худ. слова «Песню старого извозчика». Я должен был спеть только «Ярмарку» ближе к концу программы.

      На первом припеве, я расстегнул китель, на втором – я крутил его над головой, а на третьем – китель оказался выброшенным в кулису…

      Не знаю, какая муха меня укусила, но как только солдаты захлопали, затопали сапогами, засвистели и заулюлюкали от удовольствия, я в той же тональности не дожидаясь аккомпанемента, зная, что Олег, не слышавший раньше песни, всё равно подхватит её, запел песенку собственного сочинения «Жизнь усложняется»:

      Жизнь усложняется, мозгами раскинь-ка,

      Мир раздвоился на каску и джинсы,

      Ты каждое утро в сердце России

      Едешь в вагоне зелёно-синем.

      Я каждое утро с тобою вместе

      В мыслях ездил, и буду ездить,

      Но сил моих не хватает, песен,

      Чтоб сесть с тобой рядом в вагоне тесном.

      Запах волос ощутить хочу ближе,

      К губам твоим прикоснуться медленно,

      Но мир раздвоился на каску и джинсы,

      На джинсы и форму зеленого цвета.

      Ремень затянул на пупке потуже,

      Как шар земной затянул экватор,

      Я сердце свое затянул и душу,

      Но ты, будто камень, в душе моей спрятана.

      Года всё проходят, скажи-ка на милость:

      «Что думали Боги, когда мы сближались?»

      Но мир раздвоился, и мы раздвоились,

      Хочу быть с тобою, да форма мешает.

      Мешают сомненья, и время мешает,

      И Вера уже притупилась немного:

      Была ли любовь или просто мечтанье

      О жизни прекрасной с рожденья