245-й… Исповедь полка. Первая чеченская кампания. Книга 1-я. Валерий Павлович Киселев

полковник Станислав Николаевич Морозов скоропостижно скончался 2 апреля 2007 года в своем рабочем кабинете от острой сердечной недостаточности. Похоронен на Аллее славы городского кладбища г. Краснознаменска.

      21 декабря 1994 года подполковник Морозов получил директиву Генштаба о приведении полка в полную боевую готовность для отправки на Северный Кавказ. Эта директива, наверное, была для него как гром среди ясного неба: полка, как боевой единицы на тот момент фактически не существовало.

      Документы

      Из журнала боевых действий полка:

      В связи с ведением боевых действий в республике Чечня было принято решение сформировать на базе кадрированного полка и развернуть полк до штатов военного времени. Офицерами и прапорщиками полк был укомплектован из ресурсов Московского военного округа. Личный состав полка был переведен из Дальневосточного военного округа. По мере укомплектования подразделений проводилось боевое слаживание. Недостающую технику и вооружение полк получил из ресурсов МВО. Боевое слаживание проведено не в полном объеме.

      Как прошли в полку дни после получения директивы Генштаба, что было конкретно за этой последней, очень короткой фразой из Журнала боевых действий – рассказывают ветераны полка…

      «Из Германии. Значит, службу знаете…»

      Игорь Бабанин, старший помощник начальника штаба полка по кадрам и строевой части, старший лейтенант:

      – С десятого декабря мне, причем напрямую, минуя штаб дивизии и отдел кадров армии, вдруг стали звонить из Главного управления кадров Министерства обороны и управления кадров Московского военного округа. Спрашивали, какой штат полка, как укомплектован, сколько офицеров, прапорщиков. Я ответил и спросил: «А зачем вам это все?» – «Ты телевизор смотришь?» – «Смотрю. Но почему именно наш полк, который и так с мая прошел четыре сокращения?» – «Вы откуда пришли? Из Германии. Значит, службу знаете».

      Директива, которая пришла в штаб полка, была не на ввод его в Чечню, а на развертывание до штатов военного времени и доукомплектование офицерами и солдатами для выполнения боевой задачи. А вот директивы на передислокацию полка в Чечню не было. После окончания первой чеченской кампании, когда полковник Морозов был уже в Москве, он позвонил мне, встретились, и Станислав Николаевич сказал: «Меня начинает дергать прокуратура. Требуют объяснений, на каком основании полк поехал в Чечню. Такое ощущение, что я с бодуна проснулся, построил полк и сам повез его в Чечню». Я снял копии с директивы о развертывании полка до штатов военного времени и отвез ему.

      Армию в то время запугали демократическими реформами настолько, что командиры и начальники самого высокого уровня боялись принимать решения. Характерным примером будет такой эпизод… В штабе группировки в Чечне я видел карту. Обстановка на ней – никаких синих или красных стрелок – нанесена простым карандашом.