Красное море – уголок земного Рая. Путевые заметки из Египта. Саша Сим

С полпятого был уже на ногах. Ночь была при уходящей власти и зыбким сереющим покрывалом ещё лежала на территории отеля, позволяя только фонарям освещать отдельные свои участки. Слабый ветерок едва заметно шевелил веер широко раскрытой кроны пальм. И над всем этим миром была хозяйкой Луна. Она висела своим полным диском прямо над головой и истощала на землю свой серебристый свет. Но всё это я воспринял автоматически и мало обращал внимания. Потому что меня ждало основное действо – восход Солнца.

      Когда я покинул палисадник отеля с множеством пальм, кустов иранских роз, аккуратно подстриженных кустарников и всяких других растений, создающих некоторый микромир, и выскочил на простор у моря, где только песок, камни, шезлонги и теневики-зонты из высохших листьев пальм, я заметил, что восток уже начал сереть. По-прежнему, по краю горизонта, по всей окружности серела широкая полоса не то тумана, не то мглы. И сзади меня переходила в такое же серое небо. Ведь ночь уже начала сходить со всего небосвода под натиском сереющего востока.

      Я сижу на самом краю суши у самого моря – самом козырном месте, открытом мною ещё с вечера. Сотни тонн песка и камня пришлось высыпать в море, чтобы удлинить метров на двести полуостров, который врезался в открытое море. И я на самом его краю.

      Из сереющего мрака отступающей на Запад ночи я, вместе с Природой входил во всё светлеющее утро. Тишина и безветрие накрывало всё вокруг. Море было такое спокойное, как ставок у нас на Украине в тихую погоду, и даже больше – зеркало воды было ровным и гладким как стекло, до самого горизонта. И это, наблюдаемое мною уже в который раз, казалось необычным и загадочным. Как и чем, какой силой можно было усмирить такую огромную стихию, как море. Такого я ни разу не наблюдал на Чёрном море в Крыму, где проживал не один месяц подряд в курортный сезон лета. И ни разу не видел такого спокойного и умиротворённого моря. Там оно даже в полный штиль шумело, накатывая свои мелкие волны на галечный берег: как будто дышало и шумом волн по гальке показывало, что оно живое. А здесь, в этот ранний час море застыло в своей мертвенной бездыханной позе. И невольно задумываешься: а живо ли оно ещё? Но, посмотрев в воду, в его глубину и увидев отдельных, по нашим меркам, аквариумных рыбок, медленно снующих между кораллами и целые тучи косяка мельчайших рыбок, клином прорезающих толщу воды, отбрасываешь всякие сомнения о живом Красном море.

      На востоке, там, где должно взойти Солнце, над тёмной полосой мглы заблестели необычной белизной редкие, но довольно длинные перистые облака. Они как бы определяли границу между уже серым ночным небом и местом, где должно произойти святое действо – границу между Злом и Добром.

      А действо уже, похоже, началось. В разрыве между перистыми облаками и сплошной серой полосой над горизонтом чуть-чуть зарозовел просвет, затем этот розовый цвет начал проливаться выше – на светло-голубой небосвод, обрамляющий восточную часть неба, как бы утверждаясь на нём.