Добро пожаловать в ад. Репортажи с войны в Чечне. Валерий Киселев

краны, нефть качают на «самогонные» заводы, потом бензин и мазут продают, вот и деньги на войну. Бригада больше пятидесяти таких заводов за это время из огнеметов сожгла.

      На днях полковник Ю. Мидзюта в который раз вылетает в Чечню. К своей израненной бригаде.

      22. Бамутская баллада

      Для рядового Евгения С. война в Чечне, как и обещал президент России Б. Ельцин, закончилась. Сейчас он уже дома, но не потому, что отслужил. Мы сидим с Евгением в Нижегородском кремле на лавочке, и он рассказывает о своей службе в армии. Короткой она получилась, всего несколько месяцев.

      – Призвали меня 13 декабря прошлого года, – начал свой рассказ Евгений, – а через неделю мы, 120 нижегородцев, были уже в Моздоке. Попали в самоходную артиллерию, мне сказали, что буду разведчиком-дальномерщиком. Одели нормально, кормили сначала хорошо. Говорили, что в Чечню не попадем. А началось все из-за флюорографии…

      – Медосмотр проходили?

      – Что-то вроде этого. Врач увидела, что у нас у всех груди синие, и рассказала офицеру.

      – А почему синие-то?

      – Деды «тормозили», когда подвыпьют. Подполковник нас построил: «Кто вас?» Тех, кто рассказал, оставили в этой части, а меня и других, кто смолчал, – на арсенал. Там нам сразу сказали, что отсюда прямая дорога в Чечню. Месяц грузили на арсенале ящики со снарядами. Сначала одну роту в Чечню отправили, потом вторую, под Бамут. Говорили, что из них почти все погибли. А я как раз заболел, стриптодермит.

      – Какая-то редкая болезнь…

      Женя задрал штанину и показал язвы на ногах.

      – Но и меня отправили с третьей ротой.

      – Это с такими- то ногами? А стрелять вас хотя бы научили?

      – А там это никого не волнует, умею я стрелять или нет. Шестого апреля вся наша рота оказалась под Бамутом. Сорок солдат, трое сержантов и четыре лейтенанта только что из училищ. Боялись они больше нашего, были случаи, что офицеры сами стрелялись, чтобы в госпиталь попасть. У меня страх прошел, когда увидел убитого друга. Сидели в окопах, чеченцы на расстоянии снайперского выстрела, километров 7—10 от нас.

      – То есть ты участвовал в последнем штурме Бамута? Как он проходил?

      – Артподготовка была нормальная, миномет нас прикрывали, иногда правда и по нам попадали. Раненых увозили на вертолете. Вертолетов штурмовых я не видел, танков тоже. Чеченцы сидели в ракетных шахтах, и толку от обстрела было мало. Грачев к нам приезжал, я еще в охране стоял, хотя у него своей охраны человек 150 было. Потом начались переговоры с чеченцами, и Дудаев со своими боевиками из Бамута уехал, дали ему уйти в Шали.

      – Как Дудаев? Он же погиб гораздо раньше, и не в Бамуте?

      – Да ничего он не погиб, живой, скрывается где-то. Это только слухи, что его убили, чтобы легче было скрыться.

      – Большие у вас потери были при штурме Бамута?

      – Из сорока человек нас осталось двадцать восемь.

      – И ты, конечно, стрелял…

      – Ну