Бомж детектив. Сергей Львов

перед входом, достал беломорину, неспешно закурил, и явно наслаждаясь от затяжек табака, сказал:

      – Я расскажу о себе обязательно. Отвечу на все Ваши вопросы и рассею все Ваши сомнения. Но это будет потом. Через месяц. А пока давайте вступим в жизнь, о которой Вы знали только понаслышке. Прошу!

      И Дядюшка широким жестом толкнул дверь.

      – Убива-ают!!!

      Я содрогнулся и шарахнулся в сторону.

      Около скамейки мужчина громадного роста, с синим носом, отдающим блеском вороненой стали, держал за шиворот явно бомжиху неопределенного возраста и не торопясь, размахиваясь, бил ее своим огромным кулаком.

      Женщина орала и пыталась вырваться. Она начала быстро рвать на кофте пуговицы, чтобы выскользнуть из нее и освободиться от «молотобойца».

      – Э-э, а мы не должны… – Начал было говорить я, внутренне содрогаясь от воплей.

      – Нет, не должны. – Быстро понял меня Дядюшка.

      Он посмотрел с сожалением на бомжиху и назидательно добавил:

      – Никогда, ни во что, нигде! Не вмешиваться. Таков закон выживания на этом дне жизни. Во всяком случае, пока ты не приобрел хоть некоторое признание от других бомжей. Законы здесь очень жесткие и жестокие.

      Как видишь, никто другой не вмешивается в это избиение. И поверь мне – если кто-то неизвестный, а ты сейчас относишься к этой категории, начнет вмешиваться, то через пару минут здесь будут другие знакомые этого господина. И тебе мало не покажется.

      Да и подруга эта, которую сейчас видишь, уж поверь мне, вступит в потасовку не на твоей стороне.

      – Я постараюсь запомнить. – Несколько ошарашено проговорил я. Порядочки тут, понимаешь ли.

      – Милиция тоже на подобные вещи старается глаза закрывать. – Проговорил Дядюшка.

      – Почему? – Удивился я.

      – Если с каждым бомжом разбираться, то здесь потребуется целая рота ментов. Особенно вечером. Но ты правильно пойми, порядок на вокзале есть и бомжи, да и просто хулиганье разное, это знает. Слышал, наверное, такое выражение: бойцы невидимого фронта? Вот и здесь они существуют.

      Мы шли по внутренним дворам вокзала, и я все больше убеждался, что прожить целый месяц в состоянии бомжа будет совсем не просто. Причем не просто – это еще мягко сказано!

      Все вокруг было не привычно для обычной жизни, в какой раньше я обитал. Здесь витал какой-то свой, особенный аромат города. Проходя мимо различных групп людей, вместе с косыми взглядами ощущались прямо-таки волны подозрительности, недоверия и ненависти.

      Многим из нас знакомо чувство, когда тебе недобро смотрят в затылок. Так вот здесь казалось, что недружелюбно смотрят со всех сторон! У меня начало ломить в голове.

      «Господи, я всего лишь полчаса в этой шкуре, а мне уже безумно хочется домой!» – подумал я. «Может плюнуть на это дурацкое пари и вернуться? Женюсь на Мирке, тем более все равно я хочу жениться именно на ней, а не ком то другом».

      Я тяжело вздохнул, посмотрел на Дядюшку, не спеша идущего чуть впереди и уже было открыл рот, чтобы сказать о своем желании,