Колючка. Ксения Александровна Комарова

него, захохотал. Наконец капитан взял себя в руки и медленно произнес:

      – Нет. Фабби остается в казармах.

      – Если так, я тоже никуда не еду.

      Я не успела и глазом моргнуть, как Нотис оказался рядом и прижал меня к стене.

      – Ты переедешь один, понятно?

      – Пустите!

      – Пущу, когда перестанешь нести чушь.

      – Хватит, Оден, – миролюбиво сказал Галт. – Колючка дразнил тебя, а ты повелся.

      Капитан резко отдернул руки и прошагал к столу.

      – Уходите оба! – велел он.

      Мы с Галтом покинули кабинет.

      – Не в духе, – усмехнулся лейтенант. – Кажется, святая Марита все-таки прокатила его на вороных.

      – Марита? На вороных?

      – Я тебе ничего не говорил.

      И мы разошлись: Галт отправился в архив, а я на утреннюю тренировку. После завтрака, когда все курсанты ушли в архив учить законы, я познакомилась с Жилем Осоргом. Наша встреча была печальной и во всех смыслах неприятной. Мастер Осорг выглядел, как сгоревшая спичка: еще не сильно старый, но уже согнувшийся, он мало говорил, и его голос напоминал карканье. На меня он смотрел как на вражеского лазутчика, приползшего добыть языка. В жестах, позе, движениях мага сквозили усталость и раздражение.

      – Разбей камень, – велел он мне, указав на булыжник во дворе.

      – Отсюда? Я не сумею.

      – Делай, как я сказал, – процедил Осорг. – Или выметайся.

      Я мысленно потянулась к камню, направляя на него силу. Камень остался целехонек. Осорг отвесил мне подзатыльник, и я, не сдержавшись, подожгла его мантию. Лисий мех на оторочке завонял паленым.

      Осорг жестом усмирил пламя.

      – Разбей камень, – сказал он тускло.

      На этот раз мне удалось создать небольшую трещину.

      – Ленивый маленький червяк, – презрительно скривился Осорг. – Будь моя воля, ты бы таскал навоз с конюшен, а не магией баловался. Сосредоточься. Что дробит камень?

      – Молот? – предположила я.

      – Обрати мысленно магию в молот. Ударь.

      Я попробовала. Трещина на камне стала больше.

      – Убирайся, бездарность. Не желаю больше учить тебя.

      С этими словами он вытолкал меня из комнаты и хлопнул дверью так, что повалилась труха. Злая, как все демоны мира, я выбежала во двор и отвела душу на соломенном чучеле, которому досталась сотня ударов учебным мечом.

      – Вижу, с Осоргом ты не сговорился, – сказал капитан, выходя на свежий воздух.

      – Дряхлый. Тупой. Крот, – пропыхтела я, навешивая удары. Чучело не выдержало напора и рухнуло.

      – А теперь подумай, как бы ты себя чувствовал, если бы потерял единственного человека, которого любил.

      – Уже подумал, потому что недавно потерял!

      – И ты уверен, что ничем, совсем ничем не напоминаешь Осорга?

      Я прекратила пинать остатки чучела и посмотрела на капитана. Его волосы трепал ветер.

      – Идите в кабинет, простудитесь! – сказала я.

      – Спасибо за заботу, Рин. Как взойдет луна Тои, поедем домой. В хоромы.

      Он ушел, а я стояла на