Сердце Хрустальной Принцессы. Кармаль Герцен

– зато хоть приклеенная к лицу улыбка сползла. Белокурая девочка побелела и пронзила ее злым взглядом. Ки спокойно направилась вперед, чтобы занять единственное свободное место в классе. Когда она села, черноволосый парень за партой слева повернулся к ней, выставляя растопыренную пятерню:

      – Дай пять! Викторию давно надо было на место поставить. Слишком много о себе воображает.

      – Ничего я тебе не дам, – растерялась Ки, на всякий случай покрепче обнимая рюкзачок. – Ты что, вымогатель?

      – Тебе что, никогда пять не давали? – изумленно отозвался кареглазый. Руку опустил и, бросив на нее еще один косой взгляд, уткнулся взглядом в доску.

      «Дать пять», – мысленно запоминала Ки, вынимая из рюкзака тетрадь и учебник.

      Урок был скучным, мистер Пип – тоже, ученики оглядывались на нее и перешептывались. Ки долго смотрела на того самого парня с пятерней, увлеченно грызущего ручку. Знала, что не должна вмешиваться – мама настойчиво попросила ее «постараться не говорить людям всяческих странностей», но все-таки не удержалась.

      Шикнула ему. Он обернулся.

      – Твоей ручке не нравится, когда ее грызут.

      Он фыркнул и снова повернулся к доске. Ки нахмурилась.

      – Я серьезно! Ей неприятно. И больно – ну, не в прямом смысле, но… Вот тебе бы понравилось, если бы тебя грызли?

      Черноволосый задумался – наверное, представлял.

      – Думаю, вряд ли.

      – Ну так вот! – возмущенно сказала Ки.

      Он вздохнул, отвел от рта ручку. Теперь крутил ее между пальцев, и у нее явно кружилась голова, но так всяко было лучше. Наклонившись к проходу, чтобы оказаться поближе к Ки, черноволосый шепнул:

      – Ты странная. – Непонятно было, одобряет он это или осуждает.

      – Знаю, мне часто это говорят.

      – И имя у тебя странное.

      – Вот и неправда! – снова возмутилась Ки.

      Мистер Пип оглянулся на нее, но она и ухом не повела. Все равно ясно, что и в этой школе она надолго не задержится. Как и в любой другой.

      – Вот и правда. Я – Финн, и это самое нормальное имя из всех возможных.

      – Филин.

      – Нет, Финн, – терпеливо повторил он.

      – Но ты похож на Филина. Ты взъерошенный и глаза у тебя умные. Я буду звать тебя Филин.

      Финн во все глаза уставился на Ки.

      – Ты всегда такая упрямая?

      – Да, я же заставила всех называть меня Ки.

      Он заинтересованно прищурился.

      – Ага, так я и знал – это ненастоящее твое имя.

      – Очень даже настоящее! – вскипела Ки. – Именно потому меня так и называют. Мама просто не такая, как я. Многого не чувствует, вот и назвала меня дурацким именем Джессика. А я выбрала из него только те буквы, которые мне подходили.

      – Хм. А я бы выбрал… – Филин, кажется, всерьез раздумывал над метаморфозой ее имени. – Я бы выбрал Кис. Такое же мягкое, странное и пушистое.

      – Пушистое? – опешила она.

      – У тебя очень много волос, – отозвался он, указав погрызенной ручкой на ее длинные кудряшки.

      Густая копна Ки