Новогодний роман. Денис Викторович Блажиевич

остервенело скармливающего монетки однорукому бандиту. Игральный автомат Чулюкин не давал и шанса. За отсутствие огнетушителя – штраф, за наличие снега (и это зимой!) на рабочей площадке штраф. За вход с южной, а не с северной стороны – штраф. Перед Звонковым закрутились, завертелись, запорхали декреты, указы, постановления и решения всевозможных властей и эпох. Их различал стиль: от завитушно-напыщенного до дребезжаще-канцелярского, но объединял смысл. Штраф! В круговерти лихо закрученной Чулюкиным, прогарцевала даже грозная цидулка времен гражданской войны с лаконичным текстом: " Всех буржуев к стенке, остальных в расход. Афоня – Вырви Глаз. Боец за революцию".

      – А продавцов у тебя сколько?

      Звонков, приходящий в себя после штрафной квитанции, выписанной украшению его коллекции, девятиметровой красавице вся вина которой, заключалась в том, что по постановлению губкома: в связи с землятрясением в Токио в 1925 году ввиду сейсмической опасности запрещается возведение зданий, а каково и иных сооружений выше 8,5 м, затравленно ответил.

      – Один. Мне хватает.

      – А торговля у тебя оптовая? – спросил Чулюкин.

      – Допустим.

      – А согласно постановлению Горсовета от 23 ноября сего года для оптовой торговли требуется два и более, а у тебя в наличии один. Непорядок.

      Звонков понурил голову и полез в карман за деньгами. Чулюкин благодушно закрыл папку.

      – В этой беде мы тебе поможем. Гражданин Запеканкин, подойдите – ка сюда. Вот прошу любить и жаловать, гражданин Запеканкин – представил майор.

      Осмотром Звонков остался недоволен, но сказал

      – С паршивой овцы… Занимался торговлей?

      Чулюкин вмешался.

      – Он много чем занимался. Ты меня Звонков знаешь. Я плохо не предложу.

      Чулюкин начал прощаться. Рукопожатие Звонкова было вынужденным и сдобным, Запеканкина – сухими и малохольным.

      – Все побежал. Я надеюсь на вас, гражданин Запеканкин – предупредил майор, а Звонкову напомнил.

      – Флажки все-таки развесь, согласно протоколу цирковой комиссии от 4 марта 1881 года на случай проведения циркового слона… Всего хорошего.

      После ухода Чулюкина, Звонков оседлал тележную слегу.

      – Видал. Как нужно – восхищенно сказал он Запеканкину – Умеет же черт.

      – А мне что делать – спросил Запеканкин.

      – Лизе помогай.

      Оставшись один Звонков, глядя на Запеканкина , сказал

      – Удружил мне майор нечего сказать.... А все-таки моя победа. У Чулюкина обычная ставка стольник, а сегодня всего на 70 разошлись.

      – Не пойму чего радуешься, Звонков – спросил Чулюкин.

      Звонков осекся.

      – В самом деле, хоть бы тропинку протоптал. Утонуть можно – ворчал Чулюкин – Пока доберешься до тебя, весь вымокнешь. Я чего вернулся, Звонков. Фартук у твоего нового продавца есть?

      Скурпулезность и формализм, считая их основными качествами хорошего работника, Чулюкин довел до совершенства. Звонкову оставалось только прошипеть.

      – Сколько?

      – Согласно тарифу 30.

      Изгнание