Тихая гавань. Хуберт Ильвес

ничего, по всем командам он опаздывал, все теряли драгоценное время сна. При очередном опоздании, один из сержантов указал на Виктора и сообщил остальным, что этот нерадивый военнослужащий все портит, из-за него все остальные не спят и он дает им шанс перевоспитать коллективом данного товарища, что разрешено все, даже рукоприкладство. Младшие командиры неспешно покинули спальное помещение, оставляя на растерзание разгневанной толпы одного жалкого человека. Полумрак казармы сгустился над Зацепиным, сжимая кулаки и выкрикивая ругательства на него шла толпа уставших и растрепанных солдат, Виктор вжался в стену, сердце бешено колотилось, он закрыл руками лицо, что-то шептал умоляюще о пощаде и приготовился к худшему… в этот момент перед ним выросла широкоплечая фигура одного из сослуживцев, он резкими движениями раскидал несколько недовольных в стороны, а самого активного наградил ударом в живот, все замерли, в помещении воцарилась гробовая тишина, стояли молча, только поскуливал на полу единственный пострадавший активист. В недоумении в спальное помещение вернулись сержанты и увидели со стороны эту немую сцену,

      – Что происходит? – воскликнул один из них.

      Все молча смотрели на молодого, крепкого человека и совсем забыли про ненавистного Зацепина. Сержанты все поняли без объяснений, на них взглядом полной решимости смотрел рядовой Штольня, командиры испугались потерять свой авторитет в драке с этим человеком и сгладили ситуацию командой «отбой».

      Штольня Егор Андреевич был абсолютной противоположностью Виктора Зацепина, он был высоким с развитой мускулатурой молодым человеком, с перебитым носом и волевым подбородком, весь его вид внушал уважение, на лице виднелись шрамы, как отметины о былых схватках, взгляд выражал спокойствие и уверенность в себе, мыслил он разумно, говорил мало, ни с кем особенно не сдружился, хотя многие хотели водить дружбу с таким человеком, для других оставался загадкой, так как все принимал как должное, был исполнительным, не боялся любой работы, если требовалось наводить порядок, он без лишних разговоров и размышлений выполнял и это с присущей ему тщательностью.

      После этой ночи многое изменилось в подразделении, Виктора Зацепина по прежнему не уважали, однако реже стали обижать, опасались вмешательства сильного покровителя, ведь если он заступился за Зацепина, значит считает такое положение недопустимым.

      Виктор стеснялся подойти к Егору и поблагодарить, такая у него была натура, но пропитался уважением к этому человеку и мечтательно думал, если бы у него был такой, настоящий друг, то ни кто и никогда не относился бы к нему плохо и углубился в воспоминания о школе и жизни в коллективе в целом. Этим же вечером он написал маме письмо, что у него появился настоящий друг, хотя это и не соответствовало в полной мере действительности, но ему хотелось чтобы все было