Преступление в Гранд-опера. Том первый. Веер из Йеддо. Игорь Кабаретье

после буквы «де» в вашей фамилии и станет аристократом д’Арки.

      Гастон чувствовал, что терпение его иссякает, и двинулся к выходу. Джулия тоже встала. Её глаза сверкали.

      – Мой дорогой, – просвистела она сквозь свои жемчужные зубы, – теперь я знаю, чего вы стоите… И я жалею женщину, которая выйдет за вас замуж, если только она не поступит потом с вами также, как вы поступаете сейчас со мной. И это то, что она, разумеется, сделает. Вы не из той породы людей, что мы, женщины, которые любят безответно и беззаветно, в отличие от вас, месье Гастон Дарки.

      Затем, меняя тон, она внезапно сказала:

      – Признайтесь, что во всём виновата эта прекрасная Гаванка, вдова с шестьюстами тысячами фунтов ренты, которая вешает красные помпоны на своих лошадей… маркиза де Брезе? Мне сказали, что вы её усердно добиваетесь. Но вы не являетесь единственным претендентом на её деньги и титул, и…

      Дарки решил не задерживаться больше в доме Джулии, чтобы их разговор не превратился в базарную перебранку, и он внезапно открыл дверь будуара, пересёк салон и остановился лишь внизу лестницы, чтобы взять свою шляпу и пальто. Мариетта по прежнему была в спальне мадам д’Орсо, а другие слуги предавались радостям жизни на кухне, так что Гастон вышел из дома, никого не встретив на своём пути.

      В то время, как Дарки спускался большими шагами по бульвару Малешербе, Джулия стояла, облокотившись на подставку со статуэткой Клодиона, и восклицала потерянным голосом:

      – Брошенная женщина! Дарки меня бросил, словно куклу! Какой же дурой я была! Я его принимала за простака и думала, что одним прекрасным днём он увезёт меня под венец. Почему бы и нет? Эва без проблем стала принцессой Глукофф, а начинала она гораздо хуже, чем я. Её мать была торговкой яблоками. Да… но Дарки не русский. Дарки – высокопарный парижский мещанин, к тому же, успешный, быстро растущий. Он меня безжалостно пропустил между пальцами… и именно в тот самый момент, когда я уже решила, что крепко его ухватила за самые укромные места и ему уже не выкрутиться. Ну что же… это хороший урок для меня. Это научит меня целиться выше. Но кто-то же подтолкнул его к этому шагу. Когда я узнаю об этом, то жестоко отомщу этому иуде. И ему, и его дяде, и этому его другу Нуантэлю…

      И вдруг Джулию озарило внезапное вдохновение:

      – Голимин… вот кто мне в этом поможет. Он меня любит, и это тот самый человек, который не отступает ни перед чем. Я отлично выбрала время для его отставки! Только как его найти. Может быть написать ему? Да, но я забыла его адрес, да и он его уже наверняка поменял за последние шесть месяцев. Впрочем, адрес должен быть на визитной карточке, которую он вчера у меня оставил, когда я отказалась его принять. Где же она, эта карта? Ах! Кажется, Мариетта её положила на столик в стиле Буль, что стоит посередине галереи.

      Когда мадам д’Орсо хотела какую-нибудь вещь, действие незамедлительно следовало вслед за идеей. Она тотчас же направилась к галерее, которая находилась на другом конце первого этажа.