Тени Богов. Искупление. Сергей Малицкий

кидает ножи, но и неплохо управляется с мечом. Что Рамлин со своей секирой если и не сражается, как двое воинов, то рычит за пятерых. Что Гледа, которую ему удалось оттеснить за спину, снова выбралась вперед и едва не попала под удар выросшего в длину меча, чудом отшатнулась, и сразила, сразила рослого здоровяка в белой маске!

      – Все! – заорал Веген. – Осилили! Однако, берегут меня боги. Опять ни одной раны. А помнишь, Торн, в том походе? Все стрелы были мои! Пятнадцать отметин на тушке!

      Торн, пошатываясь, огляделся. Энсы лежали под ногами. И их мечи лежали под ногами и хрустели осколками, когда сапог наступал на них. Веген потерял еще двух стражников и всех вышедших в бой селян. Гледа вытирала меч полой своего котто. Брет заматывал руку. Хода сидел на бревне, уставившись на собственные окровавленные руки. Соп только что не ощупывал подопечного. Сраженный ударом Торна Кригер лежал на теле бедного Флита и все еще был похож на прежнего Кригера, хотя когти на его руках и проткнувшие губу клыки оставались звериными. Вай продолжал петь гимны.

      – Заткнись, монах, – попросил Торн, сдирая кулон с шеи Кригера. – Где Рамлин?

      – Я здесь, – прохрипел воин, сбрасывая с себя тело энса и пытаясь встать с земли. Одна рука его была отсечена по локоть.

      – Подожди, – шагнул к нему Торн. – Левая рука, не самая страшная потеря. Не голова же… Надо перетянуть рану…

      – Нет, – Рамлин улыбался. – Я отомстил. Сейчас. Заодно и проверим.

      Он все-таки поднялся на ноги и, словно удивляясь самому себе, зажал правой рукой культю и побежал к менгиру. Добежал, ударился о него всем телом, прижался и почти сразу заскреб ногтями вспыхнувшую пламенем шею, задергался, упал и затих.

      – Я же говорила, – заметила, подходя, старуха. – Подзови свою дочь, капитан. Я тебя поздравляю, она кроме всего прочего оказалась еще и прекрасным воином. Ты не зря потратил годы на ее обучение.

      – Гледа! – окликнул Торн и вновь повернулся к старухе. – Кроме чего прочего?

      – Иди сюда, дочка, – старуха воткнула в землю клюку, опустилась на колени и подняла руки. Под упавшими рукавами на худых запястьях обнажились десятки каменных браслетов.

      – Это не стриксы, – усмехнулась она. – Это другие камни. Дай мне руку. Вот.

      Старуха сняла с руки один из браслетов и надела его на руку Гледы.

      – Придете к Унде, покажете. И вам помогут. И вы ей поможете.

      – А нам? – подал голос Хода.

      – Всем вам, – повторила старуха, вставая на ноги. – Готовься, Веген. Женщины, потерявшие кормильцев, пострашнее энсов.

      От домов к воротам бежали свежеиспеченные вдовы. Над деревенькой начинал подниматься вой.

      – Спаси и сохрани, – схватился за голову Веген.

      Торн оглянулся. Старуха исчезла.

      – Где она? – спросил он.

      – Вот так всегда, – покачал головой, опускаясь на колени, Веген. – Когда хочет, тогда и появляется. И исчезает так же.

      Глава седьмая. Фальшион

      «В