Если не родилась красивой или Счастье вопреки. Анастасия Кобякова

моя голова мягко приземлилась на мою же собственную руку. Хорошо еще, что аппаратуру я положила в специальную сумку с толстыми, хорошо держащими форму, но в то же время мягкими стенками. А ведь была мысль закинуть всё в обычный небольшой рюкзак, но потом, подумав, сколько эта техника стоит, я решила всё же не рисковать и выбрала более громоздкую, но лучше приспособленную для этого сумку. Сейчас я, как никогда, радовалась своей предосторожности и рассудительности. Во второй руке, на которую я как раз приземлилась головой, был зажат смартфон, но это было явно до падения, потому что теперь я его там не ощущала, да и пятна света не стало видно.

      Спросите, почему я вместо того чтобы испугаться и истошно кричать, лежу на полу и переживаю за аппаратуру и мобильник, не думая о том, кто на меня напал? Конечно, думаю, причем обо всём и сразу, с момента падения прошло несколько секунд, за которые в моей голове пронеслось угрожающее количество мыслей. А про кричать… Я, в принципе, в подобных ситуациях не кричу, терпеть не могу, когда в тех же фильмах, женщин выставляют вечно визжащими, при малейшей опасности, истеричками. Хотя именно такой ситуации, в которую я попала сейчас, со мной раньше и не приключалось. Так вот, вскрикнуть я пыталась, скорее от неожиданности всего произошедшего и боли, от близкого знакомства с холодным, бездушным камнем подъездного пола, но этого сделать, увы, не получилось. Даже соседи не потревожились, услышав грохот от падающей меня, а может, им было всё равно, что происходит в подъезде, главное не с ними, а остальное не важно.

      Во рту у меня был какой-то меховой кляп, я ощущала языком явные волосинки, но мех этот был мягким и теплым. Может, это рот мне зажали рукой в меховой варежке? – пролетела в голове мысль, но давление чего-то я чувствовала только на своей шее и нижней части лица. Остальным телом, как и всеми конечностями, я могла свободно шевелить. Странный напавший, однако. Не проявляет никаких признаков злобных намерений по отношению ко мне, кроме того, что рот зажал, но это понять можно, испугался, чтобы я весь подъезд не переполошила, – всплыла в сознании очередная мысль. Воспользовавшись полной свободой рук, я, по-прежнему не различая ничего вокруг, решила убрать руку напавшего со своего лица и показать, что я кричать не буду, и вполне готова на мирные переговоры. Отдирать это меховое нечто получалось с трудом, потому что это нечто при попытке отдирания от меня вцеплялось в мое бедное, ничем незащищенное тело когтями.

      Когти! – взвыло моё подсознание, откуда бы у человека были такие мелкие и острые когти? Я судорожно начала ощупывать этот меховой шарфик и поняла, что он не такой и большой, как мне сначала показалось со страху, в нем нащупались и уши, и хвост, и даже все четыре лапы, готовые в любой момент снова впить в мою мягкую плоть свои острые кинжалы когтей. Я кое-как высвободила лицо из-под живота этого кошачьего чудовища, села тут же на полу, отплёвываясь от его шерсти, что осталась во рту. Глаза тем временем привыкли к темноте, от окна слабо пробивался сильно