Луна над Эдемом. Барбара Картленд

www.litres.ru)

      Графу Маунтбаттену Бирманскому, чья любовь к Цейлону и его замечательному народу вызвала ответную всеобщую любовь и который первым рассказал мне о чарующей красоте вторых садов Эдема.

      От автора

      Я посетила Шри-Ланку в 1975 году и была очарована изысканной, волшебной красотой этой страны, обаянием и дружелюбием ее жителей, а также ее захватывающей историей.

      Действие романа происходит на фоне реальных событий. Время успешного разведения чая на Цейлоне после гибели всех кофейных плантаций лучше всего охарактеризовал сэр Артур Конан Дойл:

      «Не часто люди находят в себе силы после краха одного крупного предприятия всего за несколько лет создать другое, не менее гигантское, и чайные плантации Цейлона – это такой же памятник человеческому мужеству, как и Холм Льва на поле битвы при Ватерлоо».

      Джеймс Тейлор не только начал выращивать на Цейлоне чай, но и первым стал обрабатывать и продавать его. После гибели кофейных плантаций, принесшей разорение тысячам людей, его попытки оживить экономику острова увенчались успехом. Когда он умер, его работники дали ему имя «Сами Дюраи» – хозяин, который стал Богом.

      В 1873 году Цейлон экспортировал 28 фунтов чая, а через сто лет экспорт чая составил 445 873 314 фунтов.

      Глава первая

      1888

      Лорд Хокстон с наслаждением вдохнул знойный влажный воздух. Он посмотрел на усыпанное звездами небо и понял, как не хватало ему в холодной Англии этого тепла, которое, казалось, обволакивало тело, заставляя расслабиться каждый мускул.

      Он медленно шел по траве, наслаждаясь нежным ароматом магнолий – дивных лунных цветов, жасмина и олеандра. В дневное время их ветви надежно укрывали от палящих лучей солнца.

      Все двадцать шесть дней путешествия он с нетерпением мальчишки, спешащего домой на каникулы, ждал того момента, когда снова увидит Цейлон.

      И неудивительно – ведь он провел шестнадцать лет на этом «райском острове», где, как считают магометане, Адам и Ева нашли убежище, после того как их изгнали из садов Эдема.

      В Англии легко было смеяться над эпитетами, которыми награждали этот остров брамины – «блистательная Ланка», буддисты – «жемчужная капля на лбу Индии» или греки – «страна лотоса».

      Но, очутившись снова на Цейлоне с его благодатным климатом и чарующей красотой, лорд Хокстон почувствовал, что они не преувеличивали. Он не был романтиком. Более того, его считали очень сдержанным, требовательным и временами даже безжалостным.

      Что ж, он вынужден был стать таким, потому что жизнь не баловала его. Он достиг успеха лишь благодаря тому, что твердо знал чего хотел и неуклонно шел к своей цели.

      Прогуливаясь по великолепному саду Квинз-Хауса, как называли резиденцию генерал-губернатора в Коломбо, он с удовольствием предвкушал момент, когда вернется на свои чайные плантации на севере, встретится с друзьями и со своими кули, снова увидит прекрасный дом, построенный на месте маленького коттеджа, в котором он жил в те времена, когда только купил плантацию.

      Погруженный в свои мысли, лорд Хокстон неожиданно с досадой обнаружил, что в саду, кроме него, есть кто-то еще.

      Испытывая непреодолимую потребность побыть наедине со своими воспоминаниями и переживаниями, он дождался, пока губернатор и его гости улягутся спать, и вышел в залитый лунным светом сад.

      Теперь же кто-то шел по лужайке, направляясь в его сторону. Не желая вступать ни с кем в разговор, лорд Хокстон замер в тени большого бамбукового дерева, чьи перистые листья наполовину скрывали его, так что заметить его могли лишь в том случае, если бы специально разыскивали.

      Человек приблизился, и при свете луны лорд Хокстон узнал в нем молодого военного, который плыл на Цейлон на одном корабле с ним.

      Капитан Патрик О’Нил был одним из офицеров, возвращавшихся из отпуска к месту службы. Лорд Хокстон иногда беседовал с ними за обедом, поскольку они все вместе сидели за столом капитана. Но он старался как можно меньше общаться с молодежью, считая себя уже слишком старым, чтобы участвовать в их непринужденной болтовне и постоянных взаимных поддразниваниях.

      В то же время Патрик О’Нил казался несколько серьезнее остальных, из чего лорд Хокстон заключил, что, должно быть, он считается у себя в полку неплохим офицером.

      Капитан подходил все ближе, и стоявший в тени лорд Хокстон подумал, что тому, наверное, поручена охрана губернатора и он вышел в этот ночной час, чтобы проверить посты. Но неожиданно, к удивлению лорда Хокстона, не доходя до дерева, под которым тот стоял, капитан свернул в сторону и по лужайке зашагал прямо к дому.

      Как и большинство колониальных построек, Квинз-Хаус отличался внушительным, роскошным фасадом, в то время как сзади он представлял собой беспорядочное нагромождение длинных веранд, тянувшихся вдоль обоих этажей, где в жаркие летние месяцы спали обитатели дома. Теперь же, в феврале, сетки, защищающие от насекомых, были убраны, и ночной воздух беспрепятственно проникал в комнаты.

      Облегченно