От подушной подати к подоходному налогу. А. К. Кириллов

выгоду независимо от возможных идеалистических порывов реформаторов). В то же время, объяснение Коцониса несомненно отражает особое положение Минфина как цитадели либерализма в самодержавном правительстве.

      Как бы то ни было, работа Я. Коцониса в достаточной мере решает задачу выяснения теоретических оснований податных присутствий. И делает первоочередной задачей изучение их практической работы. Именно с этим и связан второй путь, которым двигалось изучение податных присутствий после 2004  г. Промежуточный итог этой работе подводит настоящая книга.

      Книга опирается на источники, собранные на протяжении целого ряда архивных и библиотечных поездок. Толчок к этим экспедициям дало изучение описей фондов казённых палат в Тобольске и Томске. Казённые палаты в губернских центрах ведали всеми делами, относящимися к экономической стороне жизни. Фонды казённых палат насчитывают десятки тысяч дел и входят в число самых объёмных фондов губернских архивов. Ещё в аспирантские годы просматривая эти описи в поисках необходимых мне тогда городских банков, я нередко натыкался на незнакомые слова, связанные с налоговой тематикой. Непонятное манит. Чтобы уяснить, почему кроме основного промыслового налога существует ещё дополнительный, и что такое земские налоги в отсутствие земства, пришлось заняться системным изучением налоговой системы с учётом всех происходивших в ней перемен.

      Складывание этой картины из разбросанных кусочков мозаики было достаточно увлекательным и в итоге дало кое-что новое для понимания общего смысла сочетания реформ и контрреформ в России. В то же время, открылся более глубокий и более интересный пласт документов и явлений дореволюционной жизни. Этот пласт лишь приоткрывается, но далеко не исчерпывается настоящей книгой.

      Его изучение связано с архивными фондами податных инспекторов. Их материалы сохранились в виде исключения, а не правила. Но именно в этих фондах хранятся подборки дел по заседаниям налоговых присутствий. Это лишь «остатки былой роскоши», выброшенной или сожжённой за ненадобностью. В числе этих документов – и жалобы плательщиков, и решения присутствия, иногда – с обоснованием и с решением казённой палаты. Есть протоколы заседаний по рассмотрению более общих вопросов – о методах оценки, о процентах «нормальной прибыльности» – которые тоже дают представление о том, как делалось дело. В исключительных случаях есть следы «выяснения отношений» между чиновниками и выборными либо внутри чиновничества.

      Подобные материалы сохранились и в связи с крестьянскими налогами, распределением которых между селениями занимались чиновники. Внимательное изучение этих документов позволяет восстановить расклад политических сил и устремления сторон в тех случаях, когда речь идёт о столкновении позиций.

      Ещё более интересна группа массовых источников. Их удалось обнаружить всё в тех же фондах казённых палат и податных инспекторов. Во-первых, это «заявления» плательщиков – говоря современным языком, налоговые декларации. Мне известно три