Понедельник не кончается никогда (сборник). Сергей Лукьяненко

посмотрел на меня. И едва заметно подмигнул.

      Я поднялся. Витька пихнул меня в спину и прошептал:

      – Что хочешь делай, но если Выбегалло поддержишь – ты мне больше не друг!

      – Саша, на тебя надежда, – сказал вслед Эдик Амперян.

      Неуверенно подойдя к машине времени, я покосился на магов. Кристобаль Хозевич полировал пилочкой ногти, с сомнением поглядывая на меня. Киврин доброжелательно улыбался. Седловой достал носовой платок и принялся смахивать с машины пылинки.

      – Янус Полуэктович, что именно мне проверять? – спросил я.

      – Все. Постарайтесь выяснить, например, что это за книга. – Янус Полуэктович был воплощенным вниманием. – Подумайте, имеет ли смысл что-то оттуда привозить в наш мир. Посмотрите сами, по обстановке.

      Я кивнул, усаживаясь на машину. Спросил Выбегалло:

      – Так куда мне отправляться… Амвросий Амбруазович?

      – Ты… эта… по газам, по газам! Гони вперед, не останавливайся. Все уже кончится, а ты гони!

      Инструкция была столь же простой, сколь и странной. Пожав плечами, я поставил ногу на сцепление.

      – Давайте, давайте, – прошептал Седловой. – Вам не в первый раз, вы путешественник опытный…

      Я нажал на клавишу стартера, и мир вокруг расплылся.

      5

      Но это уже другая история, и мы расскажем ее как-нибудь в другой раз.

Михаэль Энде

      Видимо, сказывался прежний опыт. С путешествиями во времени – это как с ездой на велосипеде: и сам процесс очень похож, и навык приобретенный не теряется. Машина шла на полном газу, и античные утопии так и мелькали вокруг. Я даже немного отвлекся от сути своего задания – так интересно было посмотреть на знакомые места. Возникли знакомые граждане в хитонах с шанцевым инструментом и чернильницами, я помахал им рукой и подбавил газку. Пронеслись гигантские орнитоптеры, я замедлил ход, чтобы получше их разглядеть – и обнаружил, что на крыльях восседают солдаты с ружьями, энергично и бестолково паля друг в друга. Менялась архитектура призрачных городов, из стен и крыш начали вырастать антенны, забегали могучие механизмы, колесные, гусеничные и многоногие. Как и раньше, люди в большинстве своем носили либо комбинезоны, либо отдельные, очень пестрые предметы туалета. Я попытался представить, можно ли отсюда что-нибудь вынести в реальный мир, и покачал головой. Сомнительно.

      Хотя Выбегалло наверняка пробовал. «Нестирающиеся шины с неполными кислородными группами» должны были поразить его воображение. Я снова полюбовался массовым отлетом звездолетов и космопланов, вереницей женщин, текущей в Рефрижератор, и прибавил ходу. Было в этих картинах что-то древнее, титаническое… и вместе с тем невыразимо грустное. Когда пошли лакуны во времени, лишь Железная Стена продолжала служить мне ориентиром. Дождавшись появления колыхающихся хлебов, я сбавил ход и остановился. Было очень тихо. Я слез с машины времени, сорвал пару колосьев, внимательно рассмотрел их. Н-да. Пожалуй, даже колосок отсюда не привезешь. Авторы романов про будущее в большинстве своем пшеницу видели лишь в виде батонов… Тоскливо оглядевшись, я поискал взглядом