Игры на интерес (сборник). Сергей Кузнечихин

компания выделяется. Сдвинули два стола и словно отгородились от всего ресторана, им бы в отдельный зал, там бы они гульнули от души, но отдельного зала нет, поэтому они чинно ужинают. Над столом ровный гул делового разговора, ни выкриков, ни песен. Дамы танцуют только со своими, мужчины не рыскают по чужим столам в поисках случайных знакомых. Таких спиртягой лучше не дразнить. Эти быстро унюхают. Анатолий рассказывал, что на дачах они чаще всего глушат спирт или настойки на нем, всегда находятся товарищи, имеющие доступ к огненной водичке. Уроки даром не проходят. Разбираться в людях ее научили. Компания Настю не интересует, только один из женских голосов вроде как знакомый. Настя приглядывается повнимательнее и узнает Светку Тимченко. В одном классе учились. Ее глазенки с другими не спутаешь: черные и круглые, как по циркулю, этакая двустволка из-под челки выглядывает, того и гляди пальнет. И голосок остался прежний, вечно горло на собраниях драла. Голос и глаза выдают, иначе бы не узнать, такая кобылка выгулялась. Но одеваться не научилась, ладно в детстве ходила растрепой, тогда выбирать не из чего, но теперь пора бы и свою фантазию иметь, не залезать в полумужской пиджак при таком-то бюсте. И на соседке по столу такой же – местная мода, что ли… А может, форма?

      Настя задерживается возле компании, однако одноклассница занята беседой. Приходится окликать:

      – Здравствуй, Света!

      Поворачивает голову, но не узнает.

      – Можно тебя на минуточку?

      – Меня?!

      Неужели так изменилась? Может, притворяется?

      – Тебя, Светочка.

      Встает, вскидывает двустволку, прицеливается, потом очень медленно говорит:

      – Неужели Надежда?

      – Угадала.

      – Мне говорили, что ты в Москве. – Не спеша выходит из-за стола, берет Настю под руку и ведет из зала.

      Может, от взглядов друзей? Может, от трескотни оркестра?

      Но и в тишине разговаривать не о чем. Какими ветрами? Давно ли? Надолго ли? Бегло по верхушкам, а двустволка, не мигая, держит на прицеле входную дверь. Одноклассницу тянет к новым товарищам. Не ко времени встреча.

      – Ну, ладно, заходи, теперь знаешь, где меня найти, – говорит Настя. – Посидим, детство вспомним.

      – Неплохо бы отвлечься, – рассеянно соглашается Светка.

      Но пригласить к себе забывает. Или стесняется водиться с официанткой – городишко маленький, а она, небось, на виду?! Ну и пусть, коли так. Настя переживет. Чихать она хотела на всю эту знать, похлеще видала.

      Расстраиваться по мелочам – не в ее характере. Однако к концу смены наваливается усталость, состояние словно перед запоздалыми месячными, когда измотанное безразличие легко переходит то в страх, то в агрессивность. И вот уже чья-то вороватая рука ползет по ее талии, в другой бы раз и увернулась, и никаких нервов, а теперь психанула и наотмашь по наглой руке – брак в работе. Увидел бы директор – не похвалил.

      Дотащилась до дома, а на крыльце Людмила поджидает. Нет, это уже слишком, превращаться в многостаночницу она не собирается и веселить чужих гостей не намерена, кто их звал, тот пусть и ублажает.

      Но тревога ложная.