Магия любви. Владимир Вячеславович Зданович

преступностью. Вы спросите, какая может быть преступность в нашем благополучном обществе, ее уже давно нет и в помине? Это вы так считаете по простоте душевной, живя под защитой полиции и СЧС.

      Считаю своим долгом вас просветить, что именно в наше время, когда мы уверенно вышли в космос, освоили удаленные планеты, те, на которых атмосферные условия близки к земным, именно сейчас преступность вышла из-под контроля, всяческие отбросы общества хулиганят там, куда у полиции не достают руки. Тут и вспоминают о нас, о СЧС.

      Но я хочу рассказать не о том, как мы работаем, нейтрализуем хулиганов и бандитов, пытаемся их перевоспитать, вербуем в СЧС и т.д., и т.п. Нет, я хочу рассказать вам о Маллаки. Молодежь уже не знает, кто такой Маллаки, а было время, когда его портреты не сходили с экранов и рекламных щитов, наводя ужас и священный трепет на все сознательное население Ойкумены. Он был нашим командиром, а я был его правой рукой.

      Маллаки – это прозвище, устойчиво прилипшее к нему, как банный лист, а звали его Жакоб Тернер, но настоящее его имя знали только его близкие друзья и журналисты, а Маллаки знал весь мир. Жак не отличался ни мощным телосложением, ни физической силой, и не был виртуозом по части рукопашного боя, но он обладал другими куда более ценными качествами. Его непредсказуемый стиль ведения боя, невероятная интуиция, молниеносная реакция и дьявольское обаяние сеяли растерянность и панику в рядах противника, а физическую силу и приемы рукопашного боя обеспечивали мы, его соратники и друзья.

      Считалось, что Жака выручает неизменная удача, поэтому его и прозвали Маллаки, так сказать, мал, да удал. Но не удача была его ангелом хранителем, нет, то был талант, отвага, опыт и точный расчет.

      Ему поручали самые сложные дела по ликвидации очагов организованной преступности. На первый взгляд он действовал всегда по одному сценарию: давал противнику закрепиться на выбранных позициях, потом предлагал ему сдаться, выслушивая насмешки и оскорбления в свой адрес. И начиналось то, что не пожелаешь ни одному врагу. Распахивались врата Ада, казалось, что земная твердь вот-вот рухнет, обнажив огненные бездны преисподней. Он доводил врагов до отчаяния так, что они молили о пощаде, призывали смерть, потому что то, что творилось вокруг, было страшнее смерти. И только тогда Жак давал команду к настоящей атаке. Первую группу обычно вела Сильвия, волоокая красавица по прозвищу Сельва, вторая его правая рука. Вторую группу вел я. У нас был приказ убивать только в случае крайней необходимости, и мы никого не убивали.

      Наконец, когда противник был окончательно сломлен, появлялся Жак, Маллаки, в штатском, без оружия с мефистофельской улыбкой на спокойном лице. Его облик внушал куда больший трепет, чем три его великана-телохранителя, стоящие за его спиной, и готовые к бою тяжелые пулеметы.

      Так было, если все шло гладко, но бывали и сбои, когда в засаду попадали Сельва или я. Чтобы вызволить нас из плена, Маллаки лично вел в бой своих головорезов, и это было страшнее всего, потому что тогда он не щадил никого и неизменно побеждал.

      Он действовал по одному и тому же сценарию