Группа крови: повесть, рассказы и заметки. Александр Кабаков

взял трубку и произнес «алле!». На той стороне женский голос, видимо, тоже по инерции, неуверенно выговорил: «Алёна?..» и смолк.

      Голос он, естественно, узнал сразу, но, чтобы выиграть время – это полезно в любом разговоре, – начал кривляться, как теперь говорят, включил веселого.

      – Ну, дожил! Меня, мужчину в расцвете лет и сил, принимают за головоногую блондинку!.. Кто звонит? Или все же звонит…

      – Это ты, – тихим вскриком перебила его натужную иронию женщина на той стороне, – Игорь, это ты?! Это я, Дарья… Ты что там делаешь?

      – Секретаршу подменяю, – с разбегу, не меняя шутливого тона, ответил он. – Но пропуск тебе выписать не могу, пока не доверяют. Сейчас пойду в женский туалет, найду там Алёну…

      Он продолжал нести чушь, чувствуя обычное, ничем не объяснимое волнение от разговора с женщиной, с любой женщиной, а уж с этой… Волнение это быстро стихало, ничем не кончившись, как мгновенный ливень в середине лета. Но несколько минут оно длилось…

      Служебный роман между героем и героиней тянется четыре года и не развивается ни в какую сторону, ощущение невозможности сделать шаг…

      – Дашка, – сказал он тихо и повторил еще тише, – Дашка…

      Обычные офисные страсти и интриги, усугубляющиеся уже ощутимым возрастом героя и дамы. В сущности, теперешние офисные писари есть прямые наследники позднесоветской интеллигенции, несмотря на два свободных языка и ловко сидящий деловой костюм.

      Оставив у Алёны две записки, каждый свою, для Нины – было похоже, что Нина в контору сегодня не вернется, – они обиделись и решили ее не ждать, обиду продемонстрировать. В конце концов, не мальчик и девочка, а ветераны конторы… Поспешили уйти, чтобы не встретиться с невежливой дамочкой ни в коем случае, помчались к лифту, в котором стали так, чтобы лица нельзя было разглядеть сквозь стеклянные стены.

      Месяца три назад он уже попытался порвать, просто позвонив Даше на служебный телефон, так что она не могла пространно и внятно отвечать. В этом был его – ну, пусть подсознательный – расчет. Все кончилось, сказал он тогда, запас исчерпан. И добавил претенциозную пошлость: колодец пуст, ведро скребет по дну. Ты уверен, только и смогла спросить она. Зачем он тогда это сказал? Уже невозможно вспомнить, месяцы прошли в тумане…

      Теперь он положил трубку, не то чтобы обрадовавшись, а придя почему-то в изумление. Это ж надо!.. Я так рад, что встретил тебя, повторял он, так рад!.. Ты не можешь представить, как я рад… Могу, наконец ответила она, могу, я сама очень рада.

      В сетевой молодежной забегаловке орала музыка, половина стульев была занята сброшенными куртками, на столах кофейные кружки и салатные миски теснились среди ноутбуков. В соседней кофейне было то же самое…

      Сейчас везде так, время, как их… ну, комплексных обедов, бизнес-ланчей, бормотал он, растерянно переминаясь с ноги на ногу в тесноте. Может, здесь где-нибудь есть нормальный ресторан? Давай по-человечески пообедаем, мы же не дети, чтобы глотать их синтетический как бы кофе…