Амир. Часть VI. Екатерина Дей

о стул и упала. За моей спиной послышался ехидный смешок, и голос Фисы изрек:

      – Цаца какая выискалась, королевишна соломенная, ишь чо вздумала, девку свою в жены, самой небось…

      И осеклась, а я опустила голову и усмехнулась, Фиса как всегда права – Жаклин сама хотела править миром вместе с Великим Вождем. Значит, он ей отказал, поэтому на сцене появилась Селин. А ведь я тогда что-то подумала о ней в самолете, что-то о том, что именно с ней и развлекался Амир в моё отсутствие.

      – Жаклин, ты готова была отдать свою дочь в гарем?

      Амир улыбался, рука на моем плече стала горячей, и пальцы нежно погладили округлость.

      – У тебя нет гарема.

      Роберт отошёл, и на стуле уже гордо восседала королева. А я почему-то вспомнила, как сидела здесь в халате и платочке, действительно, смешно смотрелось.

      – Я могу продать твою дочь в гарем Салима.

      – Продать?

      – Она обычный боевик, хороший специалист, но не более. Салим дорого за неё заплатит.

      И уже другим тоном приказал:

      – Олаф, цену определи сам.

      – Амир… ты не посмеешь… она королева…

      Жаклин вскочила со стула, но не смогла сделать шаг, снова упала на него. Я оглянулась и увидела у двери улыбающегося Олафа.

      – Вождь, позволь этой… слово изречь.

      Амир опустил взгляд, удивлённо приподнял бровь, но кивнул – говори, ведьма. Фиса встала, по пути погладила меня по голове и спокойным шагом подошла к стеклу. Рядом с ней оказался Роберт, положил ей руку на плечо и гордо выпрямил спину. Я подняла глаза на Амира, позволит ли Роберту стоять рядом с Фисой, но он посмотрел на меня и улыбнулся:

      – Как ты себя чувствуешь?

      – Хорошо.

      У меня вырвался облегчённый вздох, он всё уже решил для себя, показал нам это чудовище королевских кровей просто для того, чтобы мы знали – вот она, я её поймал.

      Фиса долго рассматривала Жаклин, склоняя голову то вправо, то влево, как какое-то интересное существо, циркового уродца. Потом подняла глаза на Роберта и спросила:

      – А тебя моё крестьянское происхождение не смущает?

      – Нет, я тебя люблю. Как женщину.

      Это был удар, Жаклин вскочила и визгливо закричала:

      – Ведьма! Ты простая сельская ведьма!

      – Ведьма. А Рина – Человек. Тебе это не понять, голубая кровь глаза застит, тебе бы корону таскать… да голова уже обломилась. Вождю не стойка для короны рядом нужна, а спутница достойная, кровью своей оплатившая, болью и страданием. Ты дочь свою уже продала… не вождь, сама ей судьбу выбрала.

      И засмеялась тихим смехом, ручкой махнула, опять посмотрела на Роберта:

      – Родя, крестьянки-то крепше королевишен, энта вон за железяки спряталась, сама небось и печки не истопит, да водицы из реки не донесет на коромыслице…

      И уже другим голосом, страшным голосом ведьмы, медленно проговорила:

      – … а туда же – на кровь святую замахнулась… тебе и жизни-то мало дано, я ведьма, я знаю.

      Жаклин вдруг успокоилась, положила