Корбо. Водяная Луна. Возвращение. Татьяна Милях

как это следует по уставу за неподчинение капитану, – пригрозил он.

      – Не высадишь! – хлюпая носом, уверено ответил малец.

      – Это почему же? – ещё более грозным тоном спросил отец.

      – Ты сам вчера показывал на карте, где мы, – упрямо склонив голову, произнёс мальчишка. – Азорские острова мы давно прошли, а до ближайшего острова не менее недели пути, – объяснил он.

      Моряки, еле сдержались чтобы на расхохотаться, а Корбо пряча улыбку, нахмурился, понимая, сын обошёл его и только хмыкнул в ответ.

      – Ну раз ты такой умный, завтра будешь производить расчёты, – пообещал капитан и мальчонка радостно засверкав глазами понял, буря миновала и помчался в каюту, где мать помазала его ободранные ладони мазью.

      Руки сорванца продолжали болеть несколько дней, и Тэо заметно поутих. Моряки посмеивались: «Давно надо было спустить пострелёнка с каната, что бы присмирел», – и придумывали всё новые шуточки в его адрес. Опасаясь, как бы неуёмная энергия сына не натворила бед, капитан окончательно решил занять мальчишку делом и внимательно следил, за тем что бы у того не оставалось свободного времени. Теперь Тэо вместе с клерком заполнял судовой журнал. Конечно, сам журнал марать неумелыми каракулями мальчику не позволили, но выделили тетрадь, где он писал буквы и слова, попутно тренируясь в чистописании. Сам граф обучал сына математике и основам навигации, а члены команды показывали, как вязать узлы, предлагая запомнить бесчисленное множество частей корабля, снастей и рангоута. В сопровождении матросов Тэо карабкаться на реи и пробовал управлять парусами, а также ему объяснили, как правильно не только подниматься на мачты, но спускаться с них. Когда же кто-либо из команды замечал, что глазёнки озорника начинают подозрительно блестеть, парнишке тут же вручали в руки швабру, предлагая драить палубу и малец, пыхтя и потея таскал тяжёлое приспособление по палубе. Так постепенно жизнь на «Поцелуе Фортуны» наладилась и вернулась в спокойное русло.

      Несмотря на проказы маленького Тэо, капитан всё же гордился сыном, хотя тот частенько заставлял его поволноваться. Граф радовался сообразительности и отчаянной смелости своего наследника, вспоминая себя. Но особенно трепетно вздрагивало сердце де Дюрана, когда он замечал фигурку жены, прогуливающуюся по палубе корабля. Чувствуя взгляд девушки, капитан ощущал, прилив необыкновенного тепла, которое блаженно расползаясь по всему телу, заставляло мужчину работать с удвоенной силой.

      Вечерами, когда Эстель укладывала сына, и из каюты доносился её нежный голосок, напевающий колыбельную, на губах капитана появлялась счастливая улыбка. После почти шести лет проведённых вместе супруги конечно не ощущали того ураганного чувства, сбивающего с ног, которое они испытывали при первой встрече, но от этого их любовь не стала слабее. При виде Эстель капитан до сих пор чувствовал сладостное волнение, и их по-прежнему страстно влекло друг к другу,