Камень благополучия. Сказки и стихи. Михаил Серафимович Максимов

чего уж там, проходи, – сказала более дружелюбно бабушка.

      Мы с лесовиком зашли в довольно таки просторную комнату. Я огляделся. В комнате все было прибрано и все сияло чистотой. Благоприятную обстановку создавал и запах травы богородицы, который я любил с детства.

      – Угостить бы нас с гостем следовало, – сказал лесовик.

      – Об этом я и без твоих подсказок сама соображу, – проворчала беззлобно старушка.

      Она хлопнула в ладоши, открылись на стене створки, за которыми скрывалась печка. Бабушка что-то проговорила на незнакомом мне языке, а потом приказала печи испечь нам мясо, пару хлебцев и пирожков к чаю. Потом открылись другие дверцы, за которыми был пузатый самовар и разные чашки и блюдца. Прошло несколько минут, на столе появились и блинчики, и пирожки, и сковородка с мясом, и чистые тарелки с вилками и ножами.

      – Опять лешего заставляла посуду чистить? – спросил лесовик, – смотри у меня. Вы так загоняли беднягу, что он совсем озорничать перестал. Если заболеет, всех накажу, кто его работать на себя заставлял.

      – Не расходись, не расходись, больно мы тебя испугались. А с лешим ничего не случится, у него на все времени хватает.

      – Не скажи, старая, последний он у нас в лесу остался. В соседнем лесу, говорят, трое молодых появились, схожу туда, может, уговорю одного к нам переселиться.

      Я хоть и попытался отказаться от угощения, мало ли, из чего оно сварено, но меня почти силой усадили за стол.

      – Да ты ешь, не бойся, все натуральное и ничем от вашего кушанья не отличается, – успокоил меня лесовик.

      Я попробовал кабанье мясо. Оно было очень даже вкусным. Но особенно мне понравились пирожки с брусникой. Я таких пирожков в жизни еще не ел. Когда нам налили ароматного чая, заваренного на травах, началась у нас непринужденная беседа. Началась она, естественно, с осуждения нас, писателей, которые сказки пишут.

      – Все беды у нас от писателей, – возмущался лесовик, – кто вас просил рассказывать всему миру, что смерть кощея в яйце, которое находится в утке, утка в ларце, а ларец на таком-то дереве болтается. И чего вы добились? Убили несчастного старика, дворец его разрушили.

      Я попытался возразить, что он сам виноват был, что много зла от него людям было сделано.

      – Какое зло? – закипятился лесовик, – девку украл и хотел жениться на ней? Разве это зло?

      Лучше бы он не говорил этих слов. Тут уж не выдержала бабушка.

      – Поделом ему, охальнику такому, – кричала она, – сам еле костьми гремел, а все туда же. Подавай ему девку молодую и красивую. Да еще жениться на ней захотел. Нашел бы старушку какую-нибудь скромную и работящую. Она бы ему блинчики пекла, спинку в бане парила, на ночь сказки рассказывала. И жил бы он еще не одну тысячу лет.

      – И то верно, – поддержал я бабушку, – молодые девки всем нужны. И у людей из-за них драки случаются, до смертоубийства дело доходило. Сколько людей на дуэлях головы положили.